Возлюбленная из Страны Снов - [39]

— Как это дурно!

— Выйти? Да, нет же, нет, не надо. То, что я расскажу сейчас, может слышать самый чистый ангел. Это не будет ни каламбур, ни анекдот из юмористического журнала, а совершенно правдивая история, в истине которой я могу поклясться перед всеми людьми. Только не надо путаться, потоку что речь в ней будет о призраках.

Он злобно расхохотался и пристально взглянул на графиню Сусанну, тщетно пытаясь угадать в темноте выражение ее лица в этот момент.

Слегла хриплым голосом он продолжал:

— Итак, вчера ночью я никак не мог заснуть. Здесь начинается моя история. В комнате было душно, невыносимо душно. Я открыл дверь и вышел в переднюю, через широкие открытые окна которой врывался прохладный ночной воздух. Это меня облегчило. Необходимо сказать, что я снял башмаки, чтобы не разбудить соседей. Это было глупо, потому что в конце коридора, как раз против вашей комнаты, господин Рейнгард, мне пришло в голову, что не могу же я отправиться погулять по саду в одних чулках. Пришлось бы, таким образом, возвратиться назад в свою келью.

А между тем, на воздухе было так хорошо, лунные лучи так красиво падали вдоль коридора, что я взял и остался там, где был, — в темной нише против дверей комнаты господина Рейнгарда.

И вот тогда-то я и увидел призрак. Подходил он бесшумно и медленно, как это и приличествует призраку, закутанный в белые, длинные одежды, с лицом, закутанным белой вуалью.

Кстати, графиня, нет ли среди ваших предков какой-нибудь не находящей себе покоя дамы, которая бродит привидением по замку? Вы не отвечаете? Прошу извинения, я спросил не случайно. Дело в том, что как только призрак очутился в части коридора, освещенной луной, легкий порыв ветра приподнял его вуаль, и поистине, если бы я не знал, что это невозможно, я поклялся бы, что призрак, который бесшумно скрылся в комнате господина Рейнгарда, были вы, графиня, — так поразительно было сходство.

Несколько секунд тишина и сумрак царили в гостиной, затем кто-то неожиданно зажег спичку и это осветило комнату на несколько мгновений: стало видным злобное лицо Гектора с зелеными мерцающими глазами, впившимися в лицо графини, это спокойное, неподвижное лицо, мраморная бледность которого напоминало статую. Колеблющееся пламя осветило лица и остальных присутствующих, на которых были выражены все степени от изумления до гнева, от злости до безграничного возмущения. Осветило оно и дрожащую фигуру белокурого Франсиса, который, схватившись за ручки кресла, казалось, готов был упасть в обморок.

Но никто не мог уловить сразу всей картины, так как так же быстро и неожиданно, как она загорелась, спичка, которой зажег свою сигару граф, потухла, и теперь закуренная сигара колыхалась в темноте, подобно гигантскому светлячку.

— Вы ошибаетесь, дорогой друг, — раздалось оттуда, где танцевала в воздухе ее красивая искорка, — то, что вы видели, вовсе не было призраком, — это, действительно, была моя жена. Мне надо было вчера вечером кое о чем по-беседовать с господином Рейнгардом и я отправился к нему в комнату. Дальше произошло так, как это вечно случается: он — артист, я, как вы знаете, увлекаюсь искусством, мы завели бесконечный разговор, забыли время и место, и если бы графиня, обеспокоенная моим долгим отсутствием, не пришла бы за мной, то, наверное, мы сидели бы и острили еще и до сих пор. Не правда ли, дорогой Франсис?

Вздох облегчения чуть слышно пронесся по гостиной. Только Гектор, грубо и полузаглушенно, пробормотал:

— Да, черт поверит этому…

— Тогда вам придется отправиться в сад, господин Николич: вы безусловно причислите себя к этим верующим чертям, ибо я вам даю честное слово, что все было так, как я сказал. А теперь, дорогой Франсис, зажгите электричество и дайте руку моей жене. Пора садиться за ужин.

На следующее утро на охоте произошел печальный случай.

Граф, отделившийся от остального общества, споткнулся и упал на свое ружье. Курок был взведен и весь заряд попал ему в грудь. Когда его разыскали, он был уже мертв.

Три недели спустя Франсис, белокурый, нежный, изящный Франсис, во время незначительного спора за карточным столом ударил по лицу Гектора Николича.

Секунданты еще до сих пор говорят о непонятной горячности и энергии, которые молодой человек проявил на дуэли. На двенадцатой минуте он получил страшную рану в голову, — от которой ему суждено было умереть через три дня, — но продолжал драться и еще через две минуты Гектор, пронзенный шпагой прямо в сердце, лежал на земле.

Графиня носит теперь белые одежды и густую вуаль и днем. Ее имя теперь — сестра Мария-Магдалина.

Артур Конан Дойль СТРАННЕЕ ВЫМЫСЛА

Оглядываясь назад, на собственную жизнь, в поисках необычайного и странного, вы чаще всего находите это необычайное отнюдь не в материальных фактах жизни. Мне, например, посчастливилось прожить жизнь довольно бурную, полную приключений, и посетить страны, далеко не всем знакомые, при интереснейших условиях. Я был свидетелем двух войн. Профессия моя — самая драматическая в мире. Я исколесил весь свет от Новой Гренландии и Шпицбергена до Западной Африки и могу вызвать в памяти немало бурь, опасностей, китов, акул, медведей, змей — словом, всего, что живо интересовало меня, когда я был школьникам. И, однако же, все, что я мог бы сказать по поводу всего этого, уже сказано до меня другими, с большим знанием дела и авторитетностью. А вот, когда вы приглядываетесь к внутренней работе своего ума и