Возлюби ближнего! - [69]

— Ну что ж, — спокойно ответил Кореньев, протягивая деньги, — дайте тогда коньяку!

Прикупив еще по дороге изысканной закуски — рубленую селедку и банку консервированных персиков, Кореньев пошел в комнату, где остался жить после вынужденной разлуки с Региной.

«Скучно одному пить», — открывая входную дверь, тоскливо раздумывал Кореньев.

Завернув на кухню, Кореньев решил воспользоваться свободной газовой горелкой и подогреть с утра заваренный чай. Уже на кухне он ясно услышал поющий под гитару голос.

Кореньев прислушался.

— Радио, наверное, кто-нибудь из жильцов забыл выключить. Не иначе.

Чем ближе подходил к дверям комнаты, тем громче становилось пение.

Дверь оказалась раскрытой настежь. И еще не переступив порога, Кореньев увидел склонившуюся над магнитофоном женскую голову.

— Регина! Ты! Какими судьбами?

— Ну и дрянь ты, мой дорогой Геночка! — вместо приветствия сказала Регина и выключила магнитофон. — Четыре телеграммы тебе послала, и все вернулись за ненахождением адресата.

— Это соседские штучки, — оправдывался Кореньев, разглядывая поздоровевшее лицо своей подруги.

— Не пью. Завязала.

— Ты что, убежала из колонии? — полюбопытствовал Кореньев.

Регина возмутилась:

— Не оскорбляй. Я ведь не какая-нибудь уголовница, чтобы бежать с места заключения, я человек интеллигентной профессии и действую только по закону.

— Как это понять?

— Отпустили.

— Списали? Но ты же никогда не жаловалась на болезни?

— А я никогда и не болела.

— Почему же списали?

— Не списали, а заменили срок условным наказанием. Теперь уж буду жить честно. Хватит дурака валять, — торжественно объявила Регина. — Больше ни-ни… Тут в Дымске ансамбль организуется. Обещали солисткой взять… Вот я и занимаюсь с магнитофоном… экстра-пленка… полная запись концерта норвежских цыган. Ты только послушай, сколько надрыва. Умереть можно! Ну а ты-то как здесь без меня? — услышал Кореньев. — Я тут пошарила в шкафу — чисто… пропил, наверное, все мое барахлишко.

И вдруг, усевшись к столу, отодвинула магнитофон:

— Слушай, Гена, внимательно. Я тебе говорю вполне серьезно. Пора одуматься. Не захочешь меня понять — уеду. Так жить нельзя.

— А я «так» и не живу…

— Я имею в виду прежнюю жизнь…

— Я тоже.

Кореньев рассказал Регине обо всем, что с ним произошло в ее отсутствие, и дал прочесть две газетные заметки: одну, где речь шла о речном происшествии, и вторую — объявление «Инюрколлегии».

— Да с тобой в Москве и говорить никто не пожелает, — сокрушалась Регина, слушая Кореньева. Но когда он сообщил, что зачислен на работу и за его дела взялся Гарри Курлыкин, Регина словно взбесилась:

— Да ведь это жулик из жуликов, твой Гарри! Он же оберет тебя, да еще под статью какую-нибудь подведет. По нем весь уголовный кодекс плачет. Нашел кому доверять!

Несколько меняло картину то обстоятельство, что, как сообщил Кореньев, Гарри уже вложил в его дело немало денег.

— Ладно! Черт с ним! — сказала Регина и наполнила рюмки. — Так и быть — выпью чуть-чуть. Такое событие никак нельзя без обмывки оставить.

Что касается Гарри, то решили подождать его возвращения из Москвы и уже тогда обсудить, что делать дальше.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Вся беда заключалась в том, что номер «Дымской жизни», где сообщалось о происшествии на реке Тара-барке, прочел не только сам Василий Георгиевич Лупцов, но и его жена Агния Прохоровна.

А написано в газете было дословно следующее:

ПО СЛЕДАМ НАШЕГО ВЫСТУПЛЕНИЯ!

БЕРИТЕ С НЕГО ПРИМЕР!

ДЫМСКАЯ МИЛИЦИЯ НА ВЫСОТЕ!

СПАСИТЕЛЬ УТВЕРЖДАЕТ…

СПАСЕННЫЙ ПОДТВЕРЖДАЕТ…

Недавно «Дымская жизнь» сообщила читателям о сильно драматическом эпизоде, разыгравшемся в реке Тарабарке в тот вечер, когда непредсказанный шквальный ветер обрушил свою чудовищную силу на наш город, его окрестности и в том числе обычно спокойную Тарабарку.

На свою беду некий гражданин, неоднократно замеченный в злоупотреблении алкоголем, по фамилии Кореньев Г. Р., решил выкупаться в Тарабарке, хотя повсюду стояли заблаговременно выставленные запретительные знаки.

Попав в штормовую ванну, гр. Кореньев начал тонуть, и так как на берегу никого из «Общества спасания на водах» не было, то он, то есть Кореньев, должен был неминуемо погибнуть.

К великому его счастью, в это время совершенно случайно на берегу оказался некий гражданин Курлыкин Гарри Антипович, работающий на базе «Дымхладпрома». Он и услышал крики тонущего Кореньева, а услышав их, руководствуясь исключительно гуманными соображениями, бросился в воду и, ежесекундно рискуя погибнуть в бурных волнах Тарабарки, вытащил на берег Кореньева Г. Р., который, за отсутствием каких-либо травм, был доставлен в вытрезвитель.

На очной ставке, умело и тактично проведенной лично самим начальником дымского отделения милиции товарищем Назаровым Д. А., спасенный Кореньев Г. Р. подтвердил целиком факты, сообщенные гр. Курлыкиным, каковому тов. Назаров Д. А. объявил устную благодарность и крепко пожал руку.

На снимке нашего фотокора И. Разумовского — Назаров Д. А. (в центре) пожимает Курлыкину Г. А. руку.

Прочитав газету, все пенсионеры, а также их неработающие родственники собрались в кухне на летучку. Не было только Агнии Прохоровны, она сразу же, узнав из газеты фамилию спасителя, упала в обморок и слегла, чтобы сберечь силы для предстоящего разговора с мужем.