Возлюби ближнего! - [4]

Кроме всего перечисленного, предполагалось приобрести несгораемый шкаф с электрозамком и — чтобы семейный баланс всегда находился в ажуре — ручную счетную машину «Лилипут».

Не будучи слишком завышенного мнения о своих умственных способностях, Карзинов и сам понимал, что мечта его о скоростном строительстве односемейного коммунизма ровным счетом ничего не стоит, если не найдется человек, который сумеет наметить пути практического осуществления этой мечты.

И такой человек нашелся. Это был Леонид Сергеевич Морщицын.

Познакомившись с Карзиновым в районной поликлинике, Морщицын участливо расспросил его о житье-бытье, дал несколько медицинских советов; сам же он посещал физиотерапевтов лишь потому, что любил принимать хвойные ванны и душ, избавляя себя от посещения бани и экономя таким образом некоторую сумму денег.

Когда старик узнал, что Антон Федотович не женат, он пригласил его в гости.

— Ну, Агриппинушка, — сказал Морщицын, — готовься принимать жениха… Кажется, кандидатура самая что ни на есть подходящая… Лицом, правда, не красавец, но и не урод… И возраст вполне серьезный…

Видя, что его слова не произвели желаемого впечатления, Морщицын решил действовать несколько тоньше:

— Впрочем, это только так, в порядке общественного просмотра. Антон Федотович придет к нам в качестве гостя… И насчет брачных дел у нас разговора не было… Но, судя по некоторым фактам, человек он скромный, непьющий и с перспективой… Не то что твой сбежавший эстрадничек!

С некоторых пор Морщицын при каждом удобном случае старался сказать что-нибудь обидное по адресу Кости Даурского.

— Это я для профилактики, — признался как-то старик соседке. — Мало ли что! А вдруг она его еще любит и пустыми надеждами голову себе дурит?..

Но о своей первой любви Агриппина никогда ни с кем не говорила, писем ей Костя не посылал, сама она никому не писала, а новых ухажеров не появлялось.

— Невезучая ты, Агриппинка, — сострадательно говорила соседская дочь Тамара, та самая, которая с помощью Морщицына стала попадьей. Хотя попик оказался захудаленький и недавно, допившись до белой горячки, отбыл в «мир иной», тем не менее вдовствующая попадья считала себя вправе выражать соболезнование неудачнице подруге.

— И ведь лицо у тебя привлекательное, глаза красивые — голубые, рост нормальный, а вот у мужчин успеха не имеешь. Прямо загадка какая-то!

Узнав о приглашении Карзинова, Агриппина, оставив недочитанным на самом интересном месте новый роман, принялась готовить тесто для пирогов.

Антон Федотович пришел точно в назначенное время. Пробило семь, и с последним коротким сигналом из репродуктора раздался стук в дверь.

Антону Федотовичу все у Морщицына пришлось по душе. Все! И комната с голубыми портьерами, и веселый, разговорчивый отец, и услужливая, почти не сказавшая ни слова дочка.

А пироги! Карзинов уже давно не ел таких пирогов и не запивал их таким великолепно заваренным крепким чаем. Он уже несколько раз отставлял стакан и просил не подкладывать пирога, но стакан оказывался снова наполненным, а на тарелке появлялись все новые и новые куски.

Под впечатлением столь радушного приема Карзинов окончательно оттаял и поведал о своей сокровенной мечте — односемейном коммунизме.

Выслушав Карзинова, Морщицын восторженно подпрыгнул на стуле.

— Идея люкс! Во имя такой благородной цели готов не пощадить своего ума и не пожалеть своих сил! Будем действовать на базе полного кооперирования!

И впервые за долгое время Антон Федотович сам поверил в реальность своей мечты: до того убедительно и обнадеживающе говорил Морщицын.

Этот в меру худощавый, без единой морщинки старик, к великому огорчению многих учреждений и отдельных граждан, обладал незаурядным здоровьем, сохранил удивительную способность быстро и по-современному сочинять ходатайства, жалобы и всякого рода сигналы и проекты.

Во многом ему помогало то обстоятельство, что он непостижимым чудом сумел удержать в памяти богатейший опыт доброй тысячи склочников, интриганов, жуликов и просто подлецов конца девятнадцатого и первой половины двадцатого века.

Примечательной была и биография Морщицына.

В отличие от Карзинова, Морщицын никогда не жаловался на свою судьбу.

— Вот вы неудачник, а я, наоборот, удачник — заявлял старик. — Мне в жизни всегда везло и все доставалось легко.

— Так вот и все? — удивлялся Карзинов.

— Впрочем, — вспоминал старик, — на одно дело пришлось потратить много усилий и труда.

Морщицын имел в виду «организацию» справок для собеса о тридцатилетнем непрерывном трудовом стаже.

По собственному признанию, Морщицын переменил за свою жизнь двести сорок две службы, шестьдесят одно местожительство, одиннадцать жен и, не случись «социального катаклизма» (так он называл гибель монархии), достиг бы самого высокого положения в обществе.

Видя, как Антон Федотович пожирает глазами дочку, Морщицын старался произвести на гостя еще большее впечатление, показав себя с самой наивыгоднейшей стороны. И на помощь Морщицыну пришел случай.

В комнату постучала соседка, мать Тамары, и попросила Морщицына зайти к ней на минутку, по срочному делу.

— Прошу прощенья, — обратился Морщицын к Антону Федотовичу. — Вынужден вас временно покинуть… Агриппинушка, поухаживай за Антоном Федотовичем… Меня не ждите и начинайте осваивать ватрушку… Я минут на десять…