Вожди и сподвижники: Слежка. Оговоры. Травля - [9]

В связи с последней фразой есть необходимость вновь вернуться к «закрытым» воспоминаниям М. И. Ульяновой. На стр. 31 отпечатанной на машинке рукописи сказано: «Как бы то ни было, все врачи признавали, что заболевание Владимира Ильича очень серьезно, хотя один Россолимо, например, в разговоре с Анной Ильиничной на другой день консилиума заявил, что «положение крайне серьезно и надежда на выздоровление явилась бы лишь в том случае, если бы в основе мозгового процесса оказались бы сифилитические изменения сосудов». Но этого не было. Очень мрачный прогноз ставил и Ф. А. Гетье, хотя, по словам Троцкого, он «откровенно признавался, что не понимает болезни Владимира Ильича».

Думается, что два эти неизвестных прежде источника положат конец сплетням и болтовне, которые время от времени начинают циркулировать у нас и за границей относительно характера заболевания Ленина и причин его смерти. Предпринимались ли попытки пресечь слухи, подвергнув тщательной научной экспертизе материалы, имеющие отношение к истории болезни Владимира Ильича? Ведь, согласно молве, где-то в стальных сейфах хранятся секретные документы, в которых прослежено все заболевание не только по неделям, но по дням и даже по часам, до мелких подробностей включительно. И вот оттуда вытекает, что… И далее следовали известные читателю инсинуации.

По словам бывшего министра здравоохранения СССР академика Б. В. Петровского, в связи с появившимися за рубежом попытками извратить причины смерти Ленина, перед намеченными торжествами по поводу 100-летия со дня рождения Владимира Ильича ЦК КПСС поручил группе ученых, в числе которых был и он, изучить материалы истории болезни и дать свое экспертное заключение. Ученые провели в архивах полмесяца, скрупулезно изучили всю четырехсотстраничную историю болезни, подробно просмотрели препараты, рентгеновские снимки, рецепты, схемы поражения атеросклерозом. Мнение современных крупнейших деятелей медицины о причинах смерти Ленина полностью совпало с заключением врачей, лечивших его. Заключение экспертной комиссии было направлено в ЦК КПСС. Б. В. Петровский приложил к официальному документу проект статьи, которую, по его мнению, следовало бы опубликовать в массовой печати, чтобы перекрыть источник возникновения различных слухов и домыслов. Однако статья так и не была опубликована.

Зато в огромных количествах за рубежом переиздавались книги Троцкого, в том числе и на русском языке. Какими-то неведомыми путями они попадали к нам, и тогда возникала новая волна слухов. Как правило, разговоры на эту тему усиливались к очередной юбилейной дате Владимира Ильича. Обсуждали, конечно, в узких компаниях, шепотом, с оглядкой. Противопоставлять было нечего, поскольку первоисточниками официальная пропаганда не располагала.

Сейчас они известны. Еще в 1990 году двухтомную политическую биографию Сталина, написанную Троцким, выпустил Политиздат. Здесь содержится одно из первых упоминаний относительно обращения Ленина к Сталину за ядом.

«Я должен прямо сказать, — пишет Троцкий, — что, обдумывая этот эпизод в прежние годы, в частности, во время писания своей автобиографии (когда я считал еще невозможным публично поднимать этот вопрос), я сам не шел дальше того предположения, что Ленин понимал заинтересованность Сталина в его смерти и что Сталин догадывался о подозрениях Ленина. Процесс Ягоды и других заставил меня снова пересмотреть эту главу в истории Кремля. Наиболее из всех приближенное к Сталину лицо оказалось профессиональным отравителем, причем к услугам его по этой части стояли главные врачи кремлевской больницы, те самые, которые лечили членов правительства, начиная с Ленина. С какого именно времени лаборатория ядов вошла в административную систему Сталина? Этого я не знаю. Может быть, именно Ленин своей просьбой натолкнул Сталина на мысль, что при соответствующих условиях яд может быть очень действенным средством для устранения препятствий. Ягода уже имел в то время ближайшее отношение к охране Ленина и был очень хорошо посвящен в виды и опасения своего покровителя и союзника. Если Сталин сам опасался выполнить просьбу, ссылаясь на сопротивление других членов Политбюро, то он мог без труда натолкнуть Ленина на мысль обратиться за той же услугой к Ягоде. Смерть Ленина могла произойти и нормальным путем, но могла быть и ускорена…»

Как видно, у Троцкого нет прямых доказательств причастности Сталина к смерти Ленина. Ему, ослепленному зоологической ненавистью к Сталину, изгнавшему его из пределов Советской республики, остается одно — системой логических умозаключений, не настаивая на своей версии, посеять сомнения у читателей. Увы, семена сомнений падали на благодатную почву — подлинные документы, касающиеся болезни и смерти Ленина, были упрятаны в спецхран.

Троцкий демонстрирует виртуозную игру ума, и в этом блестящем искусстве ему не откажешь: «Если у Сталина был замысел помочь работе смерти, то остается вопрос: зачем он сообщил о просьбе Ленина членам Политбюро, если он собирался так или иначе ее выполнить? Он, во всяком случае, не мог ждать поддержки или содействия с их стороны, наоборот, он был уверен, что встретит отпор прежде всего с моей стороны».