Вождь и призрак - [19]

Глава 8

— Подполковник Линдсей, вы должны немедленно вылететь в Вольфшанце для встречи с фюрером. Хайль Гитлер!

Комендант Бергхофа Мюллер выкинул руку в нацистском приветствии, стоя напротив англичанина в комнате, где тот провел взаперти всю ночь. Поведение коменданта в корне изменилось. И куда только подевалась властность, с которой он разговаривал с нежданным гостем во время их первой встречи?! Теперь комендант вел себя почтительно.

— Я могу добраться туда самостоятельно, — ответил Линдсей с присущей ему дерзостью. — Дайте мне аэроплан. — Он встал и тоже вскинул руку вверх. — Хайль Гитлер!

— Только что прибыл один из личных пилотов фюрера, Бауэр. Он отвезет вас. Это большая честь…

— Да, конечно. — Линдсей, он как раз закончил завтрак, с любопытством поглядел на девушку в медицинском халате, которая вошла в комнату и явно ждала дальнейших указаний. Девушка была темноволосой и очень симпатичной. — А она мне тоже полагается… вместе с пилотом?

Комендант хрипло рассмеялся. Линдсей нашел к нему правильный подход. Комендант покачал головой.

— Она обработает рану на вашем лице. Пожалуйста, сядьте, чтобы ей было удобно. А мы тем временем… — Он достал из кармана брюк флягу и откупорил ее. — Глоток шнапса? Сейчас в Германии этого почти не достать…

— Благодарю…

Сидя в кожаном кресле, Линдсей сделал глоток, такой большой, что на лице Мюллера промелькнула тревога. Англичанин был очень позабавлен и не выпускал из рук флягу, пока девушка, присев возле подлокотника, не сняла лейкопластырь, которым накануне небрежно залепила ему разбитый подбородок. Марлевым тампоном, намоченным в каком-то дезинфицирующем средстве, она умело сняла корку, образовавшуюся на болячке. Фюрер не должен заметить следов плохого обращения на лице англичанина. Теперь с ним носились, как с важной особой… И так продолжалось до того столкновения, которое произошло в Вольфшанце.

Когда Линдсея привезли в «мерседесе» на аэродром, он увидел «Юнкерс-52», грузовой самолет. Это была вполне надежная машина, она могла за несколько часов достичь Восточной Пруссии. И это при том, что им предстояло пролететь над всем третьим рейхом прежде, чем они доберутся до пункта своего назначения!

Открыв дверцу машины и ступив на обледеневшую подножку, Линдсей нащупал за пазухой объемистый запечатанный пакет, который Мюллер разрешил ему взять из сейфа. Квалифицированный сапер, конечно, осмотрел пакет снаружи — Мюллер знал свое дело, — но содержимое так и осталось втайне.

— Бауэр? Я — Ян Линдсей. Стоит на вас взглянуть — и сразу понятно, что беспокоиться во время полета не о чем…

Линдсей протянул руку мужчине в шлеме летчика. Он вылез из самолета и твердой поступью направился к Линдсею. Когда они пожимали друг другу руки, лицо пилота расплылось в довольной улыбке. Англичанин точно знал, о чем сейчас думает пилот. «Еще один чертов англичашка!..» Ему, конечно, можно было сказать, что его пассажир — подполковник авиации, и значит, выше его по званию. И, разумеется, Бауэр был бы потрясен, узнав, что Линдсей лично знает фюрера. Но в воздухе все различия в общественном и социальном положении летчиков, за исключением их воинского звания, отходят на задний план, и людей разных национальностей связывают узы товарищества.

Бауэр был приятно удивлен панибратским обращением Линдсея. Не укрылось от него и то, что Линдсей не позабыл поблагодарить шофера за свой благополучный приезд на аэродром.

Комендант Мюллер извинился за то, что не может проводить англичанина.

— Тут все на мне одном, будь оно трижды проклято! — сказал Мюллер Линдсею в Бергхофе. — Я должен остаться здесь, а то вдруг этот гад Борман… — Он осекся, подмигнул Линдсею. — Вы ведь ничего не слышали, правда?

— Ну конечно! А вы что-то сказали?

— Счастливого полета, мягкой посадки!

Уже садясь на пассажирское сиденье «Юнкерса-52», Линдсей задал Бауэру вопрос, надеясь, что тот в благодушном настроении и ответит. Показав на свежие следы на снегу, оставленные тяжелым самолетом, он поинтересовался:

— Кто-то сегодня уже улетал?

— Ага, да еще тайком! — У Бауэра был разобиженный вид. — Эсэсовцы затолкнули меня в барак, но я все равно увидел «Кондор». Странно как-то все это…

— Странно?

— Да. Он был точь-в-точь как самолет фюрера. Те же опознавательные знаки. Прямо-таки близнец! И едва он сел, из Бергхофа примчался целый автомобильный эскорт.

— В этом тоже было что-то забавное?

Дружелюбного Бауэра подкупило то, что Линдсей совсем не важничал.

— Мне не удалось разглядеть, кто там сидел, — словоохотливо продолжал пилот, докуривая сигарету. — Занавески были задернуты. Но ведь фюрер сейчас в Вольфшанце! Вот что странно!

— По крайней мере, я надеюсь, что он там, — откликнулся Линдсей, предусмотрительно прекратив дальнейшие расспросы. — Мне, по идее, предстоит с ним встретиться.

— Тогда двигаемся!

Бауэр раздавил окурок каблуком сапога, и через несколько минут самолет взмыл в воздух. Он быстро набрал высоту и взял курс на северо-восток. Когда Линдсей обернулся и посмотрел назад сквозь очки — гора Оберзальцберг уже скрылась из виду.

— Комендант Мюллер! Вы должны отложить отъезд подполковника авиации Линдсея вплоть до дальнейших распоряжений, — пролаял Борман в телефонную трубку на переговорном пункте Волчьего Логова.