Вождь и призрак - [156]

— Все, ребята, отчаливаем! Вон она, над горами… Смотрите, там, на юге…

К ним подбежал Ридер, в рюкзаке за спиной у него была рация. Ридер залез на самую высокую гору, чтобы напоследок выйти в эфир. И оттуда, со скалы, увидел приближавшуюся «дакоту».

— Да вы лучше на север посмотрите, болваны! — заорал Линдсей. — Сюда летят немцы, причем целый воздушный флот!

Конвей, сидевший на борту «дакоты», в восторге ударил себя кулаком по коленке. В карте образовалась дыра.

— Вон оно, это плато! Видите опознавательный знак: коммунистическую пятиконечную звезду, выложенную из камней? Тут уж надо сесть тютелька в тютельку… не дай Бог ошибиться…

— Успокойся, дружище, — укоризненно покачал головой Марри-Смит. — Я сумею приземлиться и на острие иглы.

— Это почти острие и есть!

Конвей схватил полевой бинокль и посмотрел на крошечные фигурки, глядевшие на «дакоту», задрав головы. Одна из фигурок помахала им палкой и подняла большой палец — дескать, все здорово! Потом начала бешено размахивать палкой в разные стороны.

— По-моему, тот тип с палкой — Линдсей. Он суетится, мельтешит, как безумный. Что ж, беднягу вполне можно понять…

— Особенно если учесть, что с севера на нас надвигается вся немецкая авиация, черт побери! — желчно откликнулся Марри-Смит. — Мы, правда, гораздо ближе, так что можем и успеть…

— Боже правый!

Конвей впервые заметил то, что Марри-Смит разглядел на несколько секунд раньше. Целый рой черных пятнышек, которые на глазах становились все больше. Военные самолеты немцев! Они летели высоко и как бы несколькими слоями, причем каждый слой был сдвинут относительно соседнего.

— Держу пари, они сбросят парашютный десант, — сказал Марри-Смит. — Это серьезная операция. Ладно, пора снижаться. Будем надеяться, что ребята сковырнули тут все камни и хорошенько расчистили полосу. Впрочем, мы это выясним довольно скоро, не так ли?

Ягер и Шмидт сидели с надетыми парашютами в командирском самолете и были готовы к прыжку. Полет проходил нормально, но вдруг под конец пилот срочно вызвал к себе полковника Штернера, возглавлявшего отряд парашютистов.

— Мы, должно быть, близки к цели, — сказал Шмидт. — Я весь взмок…

— А кто не взмок?

Парашютисты сидели в два ряда по всему самолету, повернувшись лицом друг к другу. Инструктор стоял сейчас у двери. Ягер посмотрел на окаменевшие лица парашютистов. На лбу у каждого блестели капли пота. Никто не разговаривал. В воздухе прямо-таки пахло тревогой и страхом, Ягер это чувствовал…

Солдаты глядели прямо перед собой. Они сидели как-то неестественно неподвижно. Слышалось лишь мерное урчание двигателей и поскрипывание парашютных строп. Ни одна высадка десанта не обходилась без неприятностей. Каждый раз у десяти процентов солдат сдавали нервы. И это среди тех, кому удавалось остаться в живых!

— Забавно, — прошептал Шмидт. — В последний раз я прыгал с парашютом на Крите. Даже не припомню, в каком году. Я сейчас вообще очень туго соображаю…

Ягер поднял глаза на Штернера, который вышел из кабины пилота; подойдя к полковнику, Штернер схватил его за руку. Вид этого старого вояки несколько поражал воображение: у Штернера совершенно не было ресниц. Он потянул Ягера за руку.

— Давайте отойдем в сторону. Мне нужно вам сказать пару слов…

Это означало, что операция, едва начавшись, натолкнулась на серьезные препятствия. Ягер пробирался вслед за Командиром парашютистов в середину фюзеляжа и мучительно гадал, в чем же дело. Час тому назад на разведку вылетал небольшой аэроплан, который предусмотрительно держался подальше от плато. Пилот доложил, что партизаны на прежнем месте. Значит…

Пригибаясь, чтобы влезть с парашютом в узкую дверь, Ягер наконец протиснулся в кабину. Штернер — человек способный, но, по мнению Ягера, несдержанный — закрыл за ним дверь. Затем ткнул в стекло коротким, толстым пальцем. Ягер явственно увидел «дакоту».

— Вовремя мы успели, — хрипло сказал Штернер. — Глядите, как улепетывает от нас англичанин!

— Никуда он не улепетывает, — возразил Ягер, — а наоборот, садится. Этот парень — большой смельчак!

— Да он просто сумасшедший! — выпучил глаза Штернер. — Он же не успеет…

— Не надо на это рассчитывать. Ладно, я пойду. Дайте мне спрыгнуть первому. Потом отправьте Шмидта, а за ним — всех остальных.

— Хотите проявить отвагу? Пожалуйста!..

Штернер передернул плечами: дескать, желаете покончить жизнь самоубийством — ради Бога, мне не жалко. Но его жест никто не оценил: Ягер уже вышел из кабины. Он не стал возвращаться на место, а махнул Шмидту, подзывая его к себе, и остановился возле инструктора.

Горела красная лампочка. Когда открылась дверь, Ягер прицепил свой карабин к тросу. Ледяной воздух в считанные секунды развеял удушливую жару внутри самолета. Шмидт прицепил к тросу свой карабин.

— Что-то не в порядке? — прошептал он на ухо Ягеру.

— Англичане пытаются вывезти Линдсея. «Дакота» сейчас садится на плато. Все решают минуты. Как только мы высадимся, открывайте по «дакоте» огонь, нужно помешать ей взлететь. Это самое главное!

Разговаривая со Шмидтом, Ягер дважды проверил свой автомат. Удовлетворенный тем, что все в исправности, он вынул магазин и засунул оружие дулом вперед себе за пазуху.