Воздушный стрелок. Сквозь зенитный огонь - [104]

Таким образом, я стал самым высокооплачиваемым чертежником предприятия. В своем гневе руководитель отдела кадров не преминул заметить: «Мы найдем причину, все же вас уволить.»

Можно было не сомневаться! Но на это ему и его клану я не дал времени. Я отправил заявки о приеме на работу технического переводчика во все предприятия машиностроения Магдебурга, которых было приличное количество. От всех них я получил приглашения на собеседование, где каждый раз слышал: «Такого человека, как Вы, мы ищем уже долго.» Переводчики с профессиональными амбициями и знаниями были тогда настоящим дефицитом.

Как правило, при расставании мне говорили, чтобы я еще раз показывался через 3 дня. А потом информация звучала совсем по-другому:

«К сожалению, мы не в состоянии вас принять на работу». Без объявления причин.

В беседе с одним знакомым, работавшим в свое время в отделе кадров одного народного предприятия, я узнал что «так поступают с человеком, который стоит в черном списке».

Находясь в состоянии отчаяния, я по приглашению отправился на собеседование в крупное предприятие тяжелого машиностроения Krupp Gruson, называвшееся тогда еще SAG AMO. SAG было сокращением от «Советского Акционерного Общества», т. е. это предприятие было в то время собственностью Советского Союза и им управлял советский персонал.

Собеседование походило на вступительный экзамен, а экзаменатором был руководитель отдела переводчиков из прибалтийских немцев. Пробный перевод он нашел очень хорошим, предложил мне немного подождать, ушел, а потом вернулся с приказом, в котором меня утвердили на работу техническим переводчиком. Я выдохнул с облегчением!

«Вы можете приступать к работе хоть сейчас!» Этого я хотел больше всего. Согласно стандартному трудовому контракту ГДР, на увольнение по собственному желанию предусматривалось предупреждение за две недели, и еще столько я должен был получить для отпуска. Так что на новую работу я прибыл уже через несколько дней. Зарплата была ниже прежней только на 100 марок.

От работы переводчика я хотел, собственно, отделаться, и приступить к изучению «постоянной» профессии. Но в таком случае мне положили бы еще на 200 марок меньше. А в то время получать такой мизер означало падение в пропасть.

Утешали мысли, что максимум через 4–5 лет заочное обучение будет закончено, и я, будучи инженером, смогу рассчитывать на новый профессиональный подъем.

Я второй день сидел в бюро переводчиков на новой работе, когда появилась сотрудница кадрового отдела и спросила о коллеге Фритцше. Я представился, и она, передав мне конверт, тут же удалилась. В конверте лежало письмо, в котором лапидарно сообщалось следующее: «Ваше устройство аннулировано. Убедительно рекомендуется немедленно покинуть завод». Такое можно сравнить только с тем, когда на вас наступит лошадь или покусает бешеная собака. Это была какая-то сплошная черная дыра. Поинтересовались на предыдущей работе и снова вышвырнули. Итак, мой «друг», предыдущий руководитель отдела кадров, достиг своей цели. Мне оставалось только одно — Запад.

Руководитель бюро переводчиков, которому я показал письмо, пробурчал про себя хорошо мне знакомые несколько нецензурных слов по-русски, взял письмо и вышел из помещения. Примерно через час он снова вернулся и заявил:

«Вы остаетесь здесь и делаете свою работу».

Не веря, я посмотрел на мужчину, который добавил: «Генеральный директор Гладкий решил». Еще один еврей, которому я стал благодарен.

Здесь я позволю себе сделать разрыв в хронологии моего изложения. Десять лет спустя тогдашняя личная секретарша генерального директора Гладкого сослужила мне большую службу, будучи в качестве машинистки. Когда мы познакомились ближе, она мне рассказала:

«У Гладкого были товарищи из городского секретариата СЕПГ целых три раза, чтобы уговорить его вышвырнуть Фритцше вон. Но Гладкий вновь и вновь последовательно отстаивал ту точку зрения, что по описанным причинам исключение ценного специалиста из рабочего процесса неоправданно».

Теперь я был защищен от окончательного провала в черную дыру. Спасибо ангелу-хранителю!

Глава 3.04 17 ИЮНЯ 1953 г. — НАРОДНОЕ ВОССТАНИЕ ИЛИ АТАКА РЕВАНШИСТОВ?

Правительство Ульбрихта издало в начале июня 1953 года распоряжение, согласно которого в определенных отраслях индустрии должны были подняться рабочие нормы. Это особенно тяжело отразилось на строителях, для которых предусмотрено было 20% повышение. Ужас! Снабжение продуктами питания и товарами первой необходимости было в ГДР после 8 лет окончания войны все еще недостаточным, в то время как в Западной Германии не было ни продовольственных карточек, ни каких-то брешей в обеспечении. В магазинах государственных торговых организаций дефицитные товары предлагались по далеко завышенным ценам, т. е. и в ГДР были почти все необходимые для нормальной жизни товары, но простой труженик за получаемую зарплату не мог позволить их себе купить.

А тут от рабочего класса потребовали, при тех же темпах работы получать еще меньше денег. Это было слишком. В рабочем классе начались брожения. Этим воспользовались находившиеся в Западной Германии передатчики оккупационных держав — США, Англии и Франции, а также лицензионные немецкие радиостанции, которые начали снабжать своих слушателей аргументами против норм повышения.