Воздушные замки. Путь к разгадке - [19]

— Разумеется, нужно! — воскликнул Вагнер и тут же умолк под грозным взглядом Сан-Марино.

А Шику продолжал испытующе смотреть на Жулию, понимая, что сейчас все будет зависеть от ее мнения.

— Ну, я не знаю, что делать, — сказала она, апеллируя к Сан-Марино. — По контракту мы предоставляем ему такие большие права... Фактически это полная независимость...

Сан-Марино не захотел взять на себя ответственность, боясь предстать перед Жулией мелким и мстительным.

— Решай сама, — вымолвил он с натугой. — Только подумай, не отразится ли его присутствие здесь на твоей работе.

— Я буду писать дома, а материалы передавать через свою помощницу, то есть Лусию Элену, - напомнил Шику один из пунктов своего контракта…

— Ты хочешь превратить нашу газету в балаган? — возмутилась Жулия.

— Нет. Лусия Элена очень изменилась в лучшую сторону. Я за нее отвечаю. Тут никаких проблем не будет.

— Я думаю, мы должны поверить Шику, — вновь вступил Вагнер. — Если Лусия Элена так долго держала язык за зубами и не проболталась насчет псевдонима, то, похоже, с ней и правда произошла метаморфоза. Да и Жуан, главный редактор «Стайла» говорил о ней с большим уважением.

— Вагнер, твое давление на Жулию неуместно! — одернул его Сан-Марино.

Тот счел необходимым аргументировать свою позицию:

— Это не давление. Меня трудно обвинить в чрезмерных симпатиях к Лусии Элене. Но я считаю, что наши личные симпатии или антипатии не должны мешать интересам дела.

Жулия, конечно же, поняла, что это — камешек в ее огород, и заявила:

— Я полагаю, мы можем заключить сделку при одном условии: он должен подписывать статьи псевдонимом «Лулу Миранда». Шику Мота здесь никому не интересен!

Сан-Марино угрюмо молчал, Шику тоже не спешил соглашаться. И тут опять очень кстати прозвучало мнение Вагнера:

— Мне кажется, это разумное решение. Как ты считаешь, Антониу?

— Я с самого начала дал Жулии карт-бланш, — ответил тот, не в силах произнести твердое «да» или «согласен».

Но и этого, косвенного, ответа оказалось достаточно для заключения сделки. Сан-Марино скрепя сердце поставил свою подпись под контрактом. Шику постарался сделать то же самое спокойно, без лишних эмоций. А Вагнер откровенно торжествовал:

— Отлично! Теперь увеличение тиража нам обеспечено! У тебя есть готовый материал, Шику? Давай его!

— Я копаю одно дело о коррупции... — начал было тот, но Вагнер прервал его, многозначительно улыбнувшись:

— Эту тему курирует Жулия, так что обсуди все с ней, в спокойной обстановке. А я пока соответствующим образом подготовлю коллег, чтобы они не устраивали тут овацию, — добавил он специально для Сан-Марино.

Шику отправился вместе с Жулией в ее кабинет, и там она, потупив взор, поблагодарила его за участие в судьбе Отавиу:

— Если бы не твоя статья, он бы до сих пор находился там…

— Я хотел бы повидать Отавиу. Надеюсь, теперь ты меня пустишь к нему? — воспользовался случаем Шику, но получил отказ:

— Нет. Он попал в ту клинику из-за тебя. Ты можешь вызвать у него болезненные ассоциации. Поэтому не надо его беспокоить. И вообще, нас должны связывать только профессиональные отношения. Запомни это!

— Не волнуйся, я буду появляться здесь только в крайнем случае. Так же, впрочем, как и Лусия Элена. Все необходимые материалы мы будем посылать по электронной почте.

— Вы снова живете одной семьей? — не удержалась от вопроса Жулия, а Шику ушел от прямого ответа, оставив ей пространство для ревности.

— Да, мы все живем сейчас в квартире моей матери, — сказал он. — А как чувствует себя Отавиу? Ты можешь хотя бы сказать мне это, если не позволяешь его видеть?

— Могу. Отец очень плох. Он совсем ничего не помнит, никого не узнает, и у него по-прежнему бывают вспышки ярости.

Об очередном приступе, случившемся у Отавиу в редакции Гонсала, узнала от Онейди. Она вообще теперь начинала свой рабочий день с расспросов о состоянии здоровья Отавиу, и Онейди ей подробно обо всем докладывала. Последняя новость уязвила Гонсалу в самое сердце.

— Я поеду к нему! Это ужасно сидит дома как арестант! Представляю, каково ему сейчас! Нельзя так жестоко обращаться с человеком!

— Да никакой он не арестант, — возразила Онейди. — С ним Алекс, они о чем-то постоянно беседуют. А то, что мы решили не выпускать Отавиу из дома, так это для его же безопасности. Ведь он учинил скандал в газете, опять набросился на Сан-Марино...

— Значит, Отавиу не так уж и плох, как вы думаете, если хотел набить морду Сан-Марино! — заключила Гонсала. — Наверняка он вспомнил, что на самом деле представляет собой мой бывший муж. К Отавиу вновь возвращается память, вам это ясно?

— Дай-то Бог, — не стала спорить с ней Онейди. — Мы все с нетерпением ждем приезда доктора Лидии. А пока оберегаем Отавиу, чтобы он случайно не попал в какую-нибудь неприятную историю.

Гонсалу все эти доводы не убедили. Она считала, что должна лично поддержать Отавиу в трудную минуту.

— Я думаю, вы тут управитесь без меня, — сказала она Флоре и Онейди, — а мне надо еще позвонить Бетти: пусть берет малыша и тоже едет к отцу. Отавиу обожает внука!

Отавиу действительно очень обрадовался гостям, хотя и разыграл, как всегда, комедию с неузнаванием и последующим «знакомством». Только внука он и на сей раз «узнал» безошибочно. Сразу начал с ним возиться, играть. Малыш был счастлив и заливисто смеялся. Кончилось это тем, что Бетти пришлось менять ему подгузники. Заодно она решила его покормить и ушла вместе с ним в другую комнату.