Воздушная гавань - [54]

— Мы захватили неповрежденными четыре их ружья, сэр. Может, взять их себе на вооружение?

Гримм кивнул снова.

— Удачная мысль. Одно вручи мистеру Штерну, он превосходный стрелок. Пусть сам подумает, кому стрелять из остальных ружей.

— Так точно, сэр, — сказал Криди и отошел, чтобы отдать распоряжения.

— Капитан, — позвал Кеттл, незаметно стоявший поодаль, чуть в стороне. В голосе сквозила настороженность.

Повернув голову, Гримм увидел, как к нему приближается высокий человек в черном костюме, скроенном по образцу флотского мундира. При незнакомце были сабля и боевая перчатка, а короткий ежик его волос отливал сединой. Еще не успев вглядеться в глаза подошедшему, Гримм определил в нем боерожденного — по поджарой фигуре и особой грации движений.

— Капитан Гримм, полагаю? — произнес незнакомец.

— Верно, — ответил Гримм.

Высокий человек протянул ладонь, и Гримм пожал ее.

— Эстербрук, — представился он. — Начальник охраны Дома Ланкастер. Рад, что вы смогли вмешаться, капитан. Четверо к одному — ситуация не из легких.

— Видимо, на то и был расчет аврорианцев, — хмыкнул Гримм. — Вшестером вы сдержали натиск двух хорошо обученных отрядов морского десанта. Я впечатлен.

— Их натиск не был долгим, — заметил Эстербрук. — В противном случае ваша похвала включала бы слово «трагический» или, возможно, упоминание о «благородной жертве».

Гримм встретил это замечание улыбкой. Эстербрук начинал ему нравиться.

— Чем могу служить вам, сэр?

— Лорд и леди Ланкастер находились в резиденции и своими глазами видели многое из происходившего. Через меня они передают свою благодарность и соболезнование вашим потерям. Мне поручено сообщить, что они уже послали за своими личными медиками и что прямо сейчас дом готовится разместить раненых. Можете быть спокойны, ваши люди получат наилучшие прием и уход из всех возможных.

Гримм почувствовал, как вдруг ослаб стянувший ему грудь ремень, о котором до этих слов он даже не подозревал.

— Я… Прошу вас, сэр, передайте Ланкастерам мою сердечную благодарность.

Эстербрук кивнул.

— Непременно. — Бросив по сторонам рассеянный взгляд, боерожденный вновь повернулся к Гримму. — Вы Фрэнсис Мэдисон Гримм? Капитан «Дерзкого»?

Плечи Гримма напряглись.

— Бывший капитан, сэр. Я уже не служу во флоте.

— Я слышал, Адмиралтейство сломало вашу саблю. За трусость.

Горло Кеттла издало тихое ворчание.

Эстербрук чуть повернул голову, выгнул бровь. Постояв так, опять уставился на Гримма, явно дожидаясь ответа.

— Так и было, сэр, — подтвердил Гримм.

Эстербрук обнажил зубы:

— Однако вы бросаетесь на укрепленную позицию морского десанта? Причем с рукой на перевязи.

— Иначе было нельзя, — вздохнул Гримм. — Мы все несем свою службу, сэр. Но слава и почет достаются не каждому.

Эстербрук, кажется, внимательно обдумал этот неоднозначный ответ, прежде чем кивнуть:

— Ясно. Адмиралтейство опять забыло вытащить голову из собственного зада.

Гримм предпочел промолчать, хотя глаз прищурил. За его спиной Криди выкрикнул приказ, и оставшиеся на ногах аэронавты начали собираться в какое-то подобие строя. Появился Бэген, а вслед за ним — и двое других мужчин с теми уверенностью движений и сосредоточенностью взгляда, которые явственно выдавали в них врачей. Теперь есть кому позаботиться о раненых. Гримм смог наконец вздохнуть свободно: стягивавший грудь ремень исчез без следа.

Глядя, как собираются аэронавты, Эстербрук спросил:

— Вы намерены уйти?

— Я не верю, что кристальная чанерия была для врага единственной целью, — ответил Гримм. — И не думаю, что эти люди действовали одни. Они будто бы дожидались подкрепления.

Эстербрук кивнул.

— Мне тоже так показалось. Предложил бы отправить с вами кого-то из своих ребят, но…

— Штурм может возобновиться, а вы подчиняетесь Ланкастерам, — возразил Гримм. — Альбион не должен потерять эту чанерию. Я оставлю вам свою группу с приказом помочь сберечь ее до прибытия флотских или настоящих гвардейцев.

Эстербрук коротко наклонил голову.

— Благодарю, капитан. У меня имеются и свои раненые. Куда же вы направитесь?

— Я намерен патрулировать периметр атриума, а также…

Тут через стену сада неожиданно для всех перемахнул рыжий кот и без всякой задержки бросился бежать к ним. Кеттл издал короткий возглас изумления и непроизвольно потянулся к эфесу своей сабли. Кот же подбежал к Эстербруку и, проехав по земле, остановился у его ног с долгой, раскатистой тирадой горловых звуков.

Эстербрук, моргая, уставился на кота и поднял ладонь.

— Стой, стой, говори помедленнее.

Кот будто бы начал раскачиваться взад-вперед на вытянутых, напряженных лапах, словно едва мог удержаться от того, чтобы немедленно бежать прочь. Поток взволнованной кошачьей речи продолжался.

— Зверек совсем спятил, сэр? — осведомился Кеттл.

— Не думаю, — сказал Гримм. — Мистер Эстербрук, вы способны его понять?

— Их языком я едва владею, хотя… — повел плечом Эстербрук. — «Он… там», «опасно». «Помогите». Это лишь то, что я понял.

Он покачал головой.

— Какая опасность? Кому нужна помощь?

— Погодите-ка, — поморщился Кеттл. — Эти зверушки, конечно, смышленые, но… думаете, они и вправду способны говорить?

Лихорадочно двигаясь, кот дважды развернулся на месте, чтобы затем метнуться к трупу одного из павших аврорианцев в его фальшивой униформе. Оглянулся убедиться, что все не сводят с него глаз, после чего с шипением хлопнул лапой по груди мертвеца.