Войны Роз - [94]
…В то время как повсюду на западе происходили все описанные выше события и король был все еще в упомянутом городе Эксетере, Генрих, граф Ричмонд, ничего не зная о постигшей его сторонников беде, на нескольких кораблях отплыл со своими сторонниками из Бретани и бросил якорь в Плимутской гавани, намереваясь навести порядок в королевстве. Когда до него наконец дошли новости о случившемся — смерти герцога Бэкингема и бегстве его собственных приверженцев, — он сразу поднял парус и снова отправился в море.>{173}
Хотя Ричард подавил восстание Бэкингема, ни щедрый подкуп, ни жестокие репрессии не смогли умерить враждебность многих из его подданных[154]. Большая Хроника Лондона описывает некоторые события второй половины 1484 г.
В эти дни главными фаворитами короля, державшими в своих руках бразды правления, были лорд Ловелл (Lovell) и два джентльмена, звавшиеся мистер Ратклифф и мистер Кэтсби. Про них придумали крамольные стихи, вывешанные на храме в Чипе и в других местах города, следующего содержания: «Кот, крыса и собака Ловелл правят всей Англией при борове»[155]. Это должно было подразумевать, что вышеназванные три человека — лорд Ловелл и двое других, Кэтсби и Ратклифф, — управляли землей при короле, которого в соответствии с гербом называли белым вепрем.
Тотчас бросились повсюду разыскивать сочинителей стихов, и нескольких людей уже заподозрили, когда наконец двум джентльменам по имени Турбервилл (Turberville) и Коллингборн (Collingbourne) было вменено в вину их авторство и ряд других вещей. Их арестовали и бросили в тюрьму, а вскоре после …[пропуск в рукописи] в Гилдхолле состоялось слушание их дела, на котором двух упомянутых господ признали виновными. Одного из них, звавшегося Коллингборном, заставили сознаться в этом и других преступлениях. За что в следующий …[пропуск в рукописи] его отвезли в Тауэр Хилл и там безжалостно предали смерти, сначала повесив, а затем сразу же разодрав на куски; и его внутренности бросили в огонь. Казнь была проведена столь стремительно, что, когда палач вынул его сердце, несчастный еще успел произнести: «Иисус, Иисус!». Этот человек [Коллингборн] был очень любим людьми за добрый нрав и приятную внешность.>{174}
Затем продолжатель кройлендского хрониста рассказывает о событиях, которые привели к последнему большому заговору против короля Ричарда, результатом чего явилось вторжение Генриха Ричмонда.
Праздник Рождества проходил с должной торжественностью во дворце в Вестминстере, и король с королевой вышли к народу в День Крещения. Именно в день этого торжества, проводимого, как и прежде коронация, с чрезвычайной пышностью и великолепием в Большом зале, король получил новость от заморских шпионов, что, несмотря на могущество и блеск его королевского положения, противники, без сомнения, сделают попытку вторгнуться в королевство следующим летом. Именно этого он желал сильнее всего, поскольку вообразил, что подобная попытка положит конец всем его страхам и неприятностям. Однако, благоразумно придя к выводу, что деньги, которых к тому времени у него практически не осталось, являются основой, необходимой для ведения войны, он обратился к тактике вымогательства, которую использовал король Эдуард и которую сам он осудил перед лицом всего Парламента. Это была так называемая беневаленция, суть которой отвратительна, как ее ни назови. Посему после проверки содержимого казны государства он повсюду разослал специально отобранных людей, которые должны были любым способом, будь то просьбы или угрозы, правда или неправда, насобирать огромные суммы денег у людей почти всех сословий.
О Боже! Ужели мы должны так долго останавливаться на этом предмете, приумножая подробное описание столь неприятных вещей, коих было такое великое множество, что едва ли возможно перечислить их все; эти примеры столь пагубны в своем примере, что нам не следует долее продолжать, дабы не дать пищи для умов вероломных. И так их было сверх всякой меры, считая многочисленные другие вещи, не упомянутые в этой книге, о которых мне больно говорить. Тем не менее не должно умолчать о том, что во время этого пира в честь праздника Рождества слишком много внимания придавалось танцам, веселью и показным сменам одеяний, подаренных королеве Анне и леди Елизавете, старшей дочери последнего короля. Платья этих дам были схожи по цвету и фасону, что породило кривотолки среди народа и вызвало изумление знати и прелатов: многие стали поговаривать, будто бы король рассчитывает договориться о заключении брака с упомянутой Елизаветой, надеясь либо на скорую смерть нынешней королевы, либо на развод, на который, по его мнению, он имел вполне достаточные основания; ему казалось, что нет никакого иного способа упрочить свою королевскую власть и положить конец надеждам своего конкурента.
Спустя несколько дней королева серьезно заболела, и казалось, что ей день ото дня становилось все хуже и хуже, потому что король совсем избегал ее ложа, якобы по совету врачей. К чему долго рассказывать? Где-то в середине следующего месяца, вдень большого затмения солнца, которое тогда случилось, вышеназванная королева Анна покинула сей мир и была захоронена в Вестминстере с почестями не большими и не меньшими, чем приличествовало при погребении королевы.
