Войны античного мира: Македонский гамбит. - [6]

Карта Греции с походами Филиппа.

Впрочем, в 341 г. до н. э. Демосфен встал во главе афинян (его назначили «заведующим флотом»), и под его руководством город начал активно готовиться к войне. Был принят закон о триерархии, который упорядочивал постройку военных кораблей и перекладывал общественные повинности на зажиточных горожан. Города Эвбеи — острова у западного побережья Греции — свергли (при помощи афинского «экспедиционного корпуса» под командованием Фокиона) тиранию и вступили в союз с Афинами (эвбейские тираны были ставленниками Филиппа, который завладел островом в 349 г.). Демосфен также предпринял попытку организации панэллинского союза, сам объехал юрода Пелопоннеса, восстановил дружественные отношения с Хиосом и Родосом, даже говорил о возможной помощи Персии: «Так, я нередко вижу, как кто-нибудь, с одной стороны, высказывает опасения против лица, находящегося в Сузах или Экбатанах [персидского царя. — К.К.], и утверждает, будто оно враждебно относится к нашему государству, хоть оно и прежде помогло нам поправить дела государства, да и теперь предлагало (если же вы вместо того, чтобы принять предложение, отвергли его, в этом не его вина), а с другой стороны, тот же человек говорит совершенно в ином духе про грабителя греков, растущего вот так близко, у самых наших ворот в середине Греции» («Четвертая речь против Филиппа»). Когда же Филипп год спустя осадил Византий и Перинф на побережье Пропонтиды, афиняне послали осажденным подмогу, и македоняне вынуждены были отступить; скорее всего, это отступление было тактической уловкой — Филиппу требовался формальный повод, чтобы начать полномасштабную войну против Афин, и после столкновений под Византией он этот повод получил.

Послы македонского царя доставили в Афины письмо, в котором Филипп требовал отказа Афин от вмешательства «во внутренние дела Македонии» под угрозой объявления войны. Демосфен выступил в народном собрании с речью, в которой доказывал, что угроза Филиппа лишена смысла, так как война идет уже давно. Собрание постановило разбить плиту, на которой был записан договор о мире с Македонией, и начать войну с Филиппом.

Однако афинянам требовалось время, чтобы набрать войско; у Филиппа же все было подготовлено заранее. В 339 году он снова прошел через Фермопилы и вторгся в многострадальную Фокиду — под тем предлогом, что совет амфиктионов поручил ему покарать жителей локрийского города Амфисса, захвативших участок «священной земли» и напавших на членов совета. Вместо того чтобы идти в Локриду, Филипп захватил крепость Элатею на границе с Беотией: эта крепость господствовала над дорогами, ведущими к Фивам и Афинам. После этого он предложил Фивам заключить с ним союз против Афин и пообещал часть военной добычи; если же Фивы не желают союза, гласило предложение, царь Филипп требует, чтобы они обеспечили его армии беспрепятственный проход через Беотию.

Обеспокоенные афиняне, по настоянию все того же Демосфена, решили забыть о прежних разногласиях с Фивами и отправили к фиванцам посольство с обещанием помощи и призывом к союзу; во главе посольства стоял, разумеется, Демосфен. Его речь оказалась убедительнее доводов, которые приводили посланцы Филиппа, и Фивы присоединились к Афинам (в награду за это Демосфену был присужден золотой венок). К зиме 338 года в Фивах собралось до 30 000 человек пехоты и около 2000 всадников — в это число входили фиванские «священный отряд» и ополчение, 10 000 афинских наемников, отряды из других союзных городов и наемники из Коринфа. Зима прошла за переговорами и мелкими стычками, в которых успех сопутствовал союзникам. Весной Филипп подстроил так, чтобы в руки врагов попало письмо, в котором говорилось о его возвращении во Фракию, а сам форсированным маршем пересек Фокиду и вышел к Навпакту на побережье Коринфского залива — в тыл войску союзников, заставив последних отступить от перевала, через который шла дорога к Фивам и который они охраняли. Затем македоняне сами вышли к перевалу (хотя их ждали в холмистой местности на восток от Амфиссы) и оттуда свернули на юг, к Херонее. Этими маневрами Филипп окончательно запутал союзников, которые уверились в том, что македонский царь боится сражения и потому всячески избегает прямого контакта. Но решающее сражение, которое состоялось под Херонеей 7 метагиптиона, то есть либо 2 августа, либо 1 сентября 338 года[11], показало, что они, мягко говоря, заблуждались.

Битва при Херонее.

Силы сторон были приблизительно равны. Филипп использовал тактическую уловку: мнимым отступлением он выманил союзников с высот на равнину, а затем послал в бой конницу правого фланга, которым командовал его сын, восемнадцатилетний Александр. (Современные исторгши, прежде всего отечественные, упорно считают, что царский сын командовал левым флангом армии Филиппа. Очевидно, они исходят из того, что Филипп как ученик Эпаминонда должен был «скопировать» фиванскую тактику, которая заключалась в максимальном усилении левого фланга. Но Филипп действовал в русле традиции, усилив по спартанскому обычаю правый фланг, которым и командовал Александр. Именно с правого фланга Александр обрушился на левый фланг союзного войска, где стоял «священный отряд»). Конница прорвала строй союзной пехоты, после чего началось избиение: «священный отряд» фиванцев погиб полностью, афиняне потеряли не менее тысячи человек, еще 2000 попали в плен, уцелевшие наемники бежали