Война за веру - [7]
Совесть меня абсолютно не мучила. По факту не имел понятия о способе лечения, видимо, как и все прочие земляне. К тому же моя новая личность воспринимала две других несколько отстраненно. Да, я помнил, но плохо соотносил с собой прежнее. И здешнего бандита, и тамошнего студента. Я уже нечто иное и не собирался принимать близко к сердцу чужие деяния. Жизнь хороша, и жить хорошо.
Мышцы ныли жутко, однако совсем другая боль. Слишком долго бегал и занимался греблей. Непривычно. И тело недовольно напоминало о запредельных нагрузках. Если верить уровню воды в пещере, валялся в полусне-полубреду не меньше двенадцати часов. Хотелось жрать, пить и…
Ну, с последним проще всего. Поднялся в лодке, опорожнил мочевой пузырь за борт с немалым облегчением. Глаза чуток привыкли, но не стал на них полагаться и на ощупь нашел каменную полку. Прежний хозяин сознательно промерил уровни, и даже в шторм море не затапливало самый верх. Осторожно пошарил и в глубине нашел мешок. Стащил его в лодку, продолжая идти вдоль кромки. Ага! Вот и ручеек, стекающий по трещине откуда-то сверху. Без еды жить можно, без воды долго прятаться не выйдет. Не пить же морскую. А здесь у меня и котелок заранее припасен. Слово, кстати сказать, не вполне отвечающее смыслу. Шлем, из которого выдрал подшлемник и тщательно почистил, чтобы не воняло. А затем промыл. Долго пил отдающую железом жутко холодную, от которой ломило зубы, воду, потом поставил его назад. Пусть наполняется. Пошарил по соседству и с удовлетворением обнаружил факелы, топор и еще парочку небольших, однако увесистых кошелей, спрятанных под камнями. Пара сотен серебряных монет, две дюжины золотых и немало медных. Во втором свертке шестьдесят два предмета из золота и серебра, а также их сплавы. Кольца, серьги, броши, фибулы, цепочки, пряжки, булавки, наперстки, ожерелье, браслеты. Еще два десятка золотых монет и несколько камней. Лазурит, гранат, янтарь. Самое ценное из его доли наемничества и грабежей за семь лет. Разворачивать не стал, какой смысл проверять, если и так прекрасно в курсе, что там лежит. Не зря нычку делал, теперь можно смело смотреть в будущее.
Сел в лодку и принялся жадно грызть сухарь, размачивая в наполнившемся котелке. Просто жевать даже отличными зубами невозможно. Твердости он кирпичной. Такие используют в дальних плаваньях. Не портится, хоть месяцами лежит. Правда, в них частенько заводятся жучки, но я не брезгливый. Могу и насекомых употребить. Главное, сытость. А гурманствовать как-то в другой раз. Что я хорошо усвоил из наложения памятей, так невозможность в здешних краях задерживаться. Любой человек не сам по себе. Он член определенной общины или корпорации. Первый вопрос, который задают: «Ты чей?» И ответ должен содержать сословие, место проживания и профессию. Иными словами, ты говоришь, если чё, за меня впишутся. Это крайне важно. Приезжий всего один против толпы, и если за него некому вступиться, последствия могут оказаться фатальными. Обидчик ответит не перед государством или местным хозяином, а перед покровителем пострадавшего. То есть, в случае конфликта, чья община или корпорация сильнее, тот и прав. И не дай боги обнаружится труп. Повесить на чужака удобнее всего. Ведь если о покойнике никто не беспокоится, значит, его жизнь ничего не стоила, а выдвигать обвинения против сильного всегда чревато неприятными последствиями.
А кто я? Никто. Я даже не могу назвать родичей. Конечно, всегда есть изгои, но разбойничать по лесам в компании рабов как-то не тянет. Поймают – вздернут без суда и следствия по одному подозрению. Есть вариант податься в наемники. Очень уважаемая корпорация, и всегда найдется занятие. Проблема, что не хочется мне лезть на стены под стрелами или кипящей смолой. Я-бывший провел в этом качестве пятнадцать лет, заработав кучу шрамов и чудом оставшись в живых. Повторить сей подвиг удается немногим. Обычно до могилы от половины до пяти лет боевых действий. Любой Дом, а слово не иначе как произошло от dominus[2] и не имело отношения к славянской избе, стремится сохранить вассалов, пустив вперед солдатское мясо. Своих жалко, а этих всегда можно набрать снова.
Знать бы, куда подался егерь, можно б к нему напроситься в помощники. Пусть не на Земле, а в этом мире. Ход-то у него остался? Да где его искать. Мне к тем жрецам-лекарям путь заказан. Раз продали, запросто и вторично сделают. Тем более тогда я был никто, а теперь разыскиваемый преступник. Да и не станут отвечать о поставляющем больных, если и в курсе нового местожительства. С какой стати? Там охрана есть, сам видел, и мне ничего не светит. Хм…
А ведь есть еще один занятный вариант! Почему бы не податься на родину второй моей половины? Язык я знаю, ошибкам никто не удивится, раз вырос в другом месте. Претензий ко мне, если назовусь сыном, быть не может. Или тамошние правила на потомков распространяются? Не помню…
В любом случае можно заплатить отступные. Деньги у меня есть. Не огромные, но солидные по любым понятиям. Семья из шести человек может спокойно прожить на двести денариев целый год. Денежная система здесь достаточно странная. Золотой аурей равнялся двадцати четырем серебряным денариям. А денарий – сто сестерций из бронзы. Эта монета – четыре медных гроша. Не настолько помню историю Древнего Рима, чтоб назвать период, но названия оттуда. Да и Оркус-Балор вроде из тех времен. К тому же эти самые итальяно-испанские корни слов могут оказаться латинскими. Это что значит? Да ничего! Уж магии в известном мне мире не наблюдалось, свиномордых королей с полулюдьми, всплывшими в памяти, тоже. Какие-то общие корни с латинянами. С какого-то момента история пошла иначе, но мои здешние знания на этот счет могли побаловать разве сомнительной легендой о пришествии с изнанки зверолюдей и уничтожении Золотого века человечества. Возможно, в ней присутствует рациональное зерно, но не особо интересно в данный момент.
Удобно попадать в царя. Заранее известно все дружно подчинятся любым указаниям. Не менее приятно сразу компанией, да с атомным крейсером и заниматься избиением парусных корыт, устанавливая навеки гегемонию. Еще неплохо угодить в июнь 1941 г с навыками диверсанта и точными сведениями о всех датах и вооружении. Правда совмещение головы-компьютера и спецназовца дело достаточно удивительное, но чего не случается.А вот что делать вчерашнему школьнику абсолютно не имеющему понятия об истории прошлых веков помимо современных сериалов и не умеющему одной левой семерых побить, одновременно небрежно вытачивая на станке АКМ? К тому же еще и крестьянскому сыну в 18 веке? Как что? Становится великим ученым! Иные идеи много нужнее и страшнее автомата.
Одинокий мальчик, единственный из всей семьи выживший после смертельной болезни. Какая судьба ждет его в государстве, где каждый четко знает свое место? Раб и крестьянин не равны воину и купцу. Человек с имперским гражданством отличается от городского, у него совсем другие права. Но все это при условии поддержки со стороны родственников или хотя бы признающих тебя равным.Какой удел может ждать человека без опоры? Такой, какой он определит себе сам. Ведь Блор твердо знает заповедь: «Пусть в роду воинов сын не родится, если он чести и мужества не имеет».
Легко издавать указы с благими пожеланиями улучшить, усилить, ускорить. Сложнее добиться их исполнения без наличия грамотных и ответственных людей. Очень просто объяснить про необходимость иметь свободные руки для развития страны.В теории все в курсе, что рабство — это плохо. Но если у тебя во владении есть деревня, неужели откажешься от стабильного дохода? А где набирать людей на новую фабрику? Покупать, отпускать на волю и при этом чтоб продукция дешевле была. Так не бывает.Вот здесь и заканчивается теория, а начинается практика.
Аннотация от автора: Жизнь — это дорога. Дорога, в которой есть хорошо известное начало, но никому не известен конец. Ты идешь по ней из любопытства и в надежде что-то узнать. Только не понимает человек, что назад вернуться уже не получится. Дорога не прямая, тебе на ней всегда приходится думать. Повернуть направо или налево, продолжать идти вперед или остановиться? Каждый сам хозяин своей жизни и решает, как ему жить самостоятельно. Все мы идем по дорогам жизни и меняемся, приобретая новый опыт и впечатления.
Живи сегодня, потому что вчера уже нет, а завтра, может, и не будет? Нет. Это подходит для простых фемов. Он же сумел подняться и отныне обязан думать о будущем. Истинный властитель в первую очередь обязан считаться с нуждами народа и заботиться о нем. Ведь для чего дается власть, как не для защиты живущих на твоей земле. На пути к цели снова кровь и смерти? Он для того и родился, чтобы сражаться. И поражения не могут остановить его. Это всего лишь отсрочка. Для того чтобы собраться с силами и вновь идти вперед.
Легко ли совершать подвиги? Очень просто, если начальство приказывает, и крайне сложно, когда не позволяют внедрять простейшие вещи. Остается проводить нужные реформы за спинами генералов и ждать наказания. Или ордена, если удача окажется на твоей стороне.Легко ли быть фаворитом? Только в мечтах. А на деле очень непросто. Любые действия встретят недовольство, а реформы на пользу стране бьют прямо по привилегиям дворянства, лишая его представителей немалых доходов. И надо стать незаменимым, чтоб не отодвинули в сторону интриганы и более удачливые конкуренты.
Однажды твой яркий, красивый, содержательный сон может стать реальностью. Хочешь ты того или нет.
Повесть "Под багряной сенью заката", рассказы "Лавандовый запах рук", "Мальчик и девочка", "В уныния пеленах" и "Последний поход" – теперь под одной обложкой!
Тебя зашвырнули в другой мир обманом? Не печалься! Внешность – королевская, магия – редкая, да и бонусом ко всему – жених нарисовался. И, пусть я теперь невеста, да еще и обещанная неизвестному магу, ему со мной здорово не повезло! Я, Линтра Гриффит, обещаю – вернусь в свой мир и накажу обманщицу!
Казалось бы, нашел брата, получил долгожданные ответы – что еще нужно для нормальной жизни. Разве что уволится из рядов доблестной Службы Безопасности и вернуться домой. Но вот беда: брат снова пропал, с памятью проблемы, а озвученные ответы все только больше запутали. И уже начинаешь сомневаться в собственном рассудке, видеть безумие там, где его нет… или есть.
Что выйдет, если московский программист попробует создать бордель в другом мире?.. Может ли бордель объявить войну государству?.. О чем думал Барсик? Ответы на эти и многие другие вопросы вы узнаете, прочитав эту книгу.
Люди не равны. Кто-то — простая челядь, кто-то — наследник влиятельнейшего рода, а кто-то — аватара божества хаоса. А раз не равны люди, значит и союзы, которые они заключают, не могут быть равными. Никто не хочет заключать союзы в ущерб себе. А значит, каждый будет стремиться к союзу неравному, но тому, в котором цена жизни их союзников будет всяко выше их собственной. И для заключения подобного союза мало знать, кем являются те, кого ты рассматриваешь в качестве кандидатов на объединение. Надо знать, кто ты… Лишь познав себя, человек способен в должной мере осознать, каким мерилом ему следует измерять стоимость чужих жизней.
Бойтесь желаний своих, ибо они имеют свойство сбываться. Некогда обычный человек в веке двадцать первом и ставший титулованным аристократом и офицером пограничной стражи в веке девятнадцатом, Александр проверил истинность этого утверждения на себе. Поначалу он просто очень хотел выжить в чужом для него времени и мире. Потом – жить нормально, не экономя скудное жалованье корнета-пограничника. Затем появилось еще одно желание, другое, третье… и как-то так вышло, что теперь, на шестом году новой жизни, он – оружейный магнат, изобретатель, успешный фабрикант и обладатель миллионного состояния.
Завершив свой жизненный путь в веке двадцать первом, пройдя сквозь боль, смерть и перерождение, наш современник обрел в новой жизни то, что желал больше всего. К чему стремился душой, о чем страдал сердцем, тянулся и тосковал… И пусть за окном ныне грозный и жестокий шестнадцатый век, где Русь только-только выкарабкалась из ямы долгой феодальной раздробленности и мир вокруг полон тревог и лишений. Пусть! Зато теперь у него есть настоящая семья, где его любят. А еще заботливый отец начал допускать своего наследника к семейному делу – тому самому, которым их род занимается вот уже почти шесть сотен лет.
Мало закатить камень на вершину горы. Нужно еще постараться, чтобы твой труд не пропал даром! Наш современник, волей случая сменивший век двадцать первый на девятнадцатый и ставший молодым, родовитым и… практически нищим князем, вдобавок последним в своем роду, окончательно принял новое имя и жизнь. Начав все с чистого листа, всего за семь лет достиг вершин общества, признания и успеха. Удача сопутствует князю Агреневу, но будет ли так всегда?.. Покатится ли его «камешек» легко по склону, побуждая к движению сначала камешки поменьше, а затем и большие валуны, и превратится ли его бег в неудержимую лавину? Или он остановится перед непреодолимым препятствием и станет еще одним памятником тщетности сует?
Московская Русь шестнадцатого века… Смутное и тяжелое время. С юга рубежи молодой державы постоянно пробовало на прочность Крымское ханство, с запада – королевство Шведское и Великое княжество Литовское, по стране время от времени прокатывались эпидемии и неурожаи, да и иных невзгод хватало. Кровь людская лилась что водица!.. Однако нашему современнику по имени Виктор, волей случая оказавшемуся в прошлом, можно сказать, крупно повезло, потому как в новой жизни семья ему досталась хорошая. Большая, крепкая, дружная! Семья великого государя, царя и великого князя всея Руси Иоанна Васильевича, за живость характера и исключительное миролюбие прозванного Грозным…