Война за креатив. Как преодолеть внутренние барьеры и начать творить - [15]

Профессионал самоутверждается. Он расчетлив. Столкнувшись с безразличием или лестью, он оценивает свое произведение трезво и объективно. А если произведению чего-то недостает, он дорабатывает его. Если с произведением все благополучно, он сделает его еще лучше. Он будет упорно трудиться. Он вернется завтра.

Профессионал прислушивается к критике, стремится учиться и расти. Но он не забывает, что Сопротивление использует критику против него чрезвычайно изощренно. Сопротивление вербует критику в «пятую колонну» страха, которая уже работает в голове художника, стремясь разрушить его волю и лишить его самоотверженности. Профессионал не поддается на эту уловку. Его решение остается таким же, как и прежде: несмотря ни на что, он никогда не позволит Сопротивлению поразить его.

Профессионал стойко переносит испытания

Я провел в Голливуде пять лет, написал девять киносценариев, ни один из которых не продал. Наконец я познакомился с крупным продюсером. Он отвечал на телефонные звонки, пока я вносил правки в сценарий. У него была эта штуковина с наушниками, и ему даже не надо было поднимать трубку, когда кто-нибудь звонил. Наконец поступил личный звонок. «Ты не против? — спросил он, указывая на дверь. — Это личный звонок». Я вышел. Дверь за мной закрылась. Прошло десять минут. Меня разбудили секретарши. Прошло 20 минут. Наконец дверь продюсера распахнулась; он вышел, натягивая на себя куртку.

«Ох, прошу прощения!»

Он совсем забыл обо мне.

Я человек, и поведение продюсера меня оскорбило. Мне было уже за сорок, а список моих неудач был длиной с вашу руку.

Профессионал не может позволить себе принять оскорбление лично. Оскорбление, подобно неприятию и критике, — это внешнее проявление внутреннего Сопротивления.

Профессионал стойко переносит несчастья. Он позволяет птичьему дерьму упасть ему на плечо, помня о том, что пиджак можно будет выстирать. Он сам, его креативный центр не могут быть погребены даже под тонной помета. У него пуленепробиваемый внутренний стержень. Ничто не может затронуть его без его согласия.

Как-то я видел толстого веселого парня, который ехал в своем «Кадиллаке» по автомагистрали. В машине был включен кондиционер, в проигрывателе стоял диск с группой Pointer Sisters, а парень курил тонкую дешевую сигару. На номерном знаке было написано: «Конфисковано департаментом полиции».

Профессионала интересует бублик, а не дырка в нем. Он напоминает себе, что лучше находиться на арене, где тебя топчет бык, чем на трибуне.

Профессионал контролирует себя

Любитель позволяет негативному мнению других выбивать почву из-под его ног. Он принимает внешнюю критику близко к сердцу, позволяет ей подтачивать его веру в себя и в свое дело. Сопротивлению это нравится.

Выдержите еще одну историю про Тайгера Вудса? В последний день чемпионата по гольфу Masters 2001 (в котором Тайгер тоже победил, одержав четыре победы), какой-то оболтус, сидевший на галерке, ослепил его вспышкой фотоаппарата в тот самый момент, когда Тайгер уже отвел руку с клюшкой для удара. Как это ни невероятно, но Тайгер буквально в самое последнее мгновение смог остановить клюшку. Но самое удивительное не это. Бросив недовольный взгляд на нарушителя, Тайгер отступил и послал мяч точно в лунку.

Вот это — профессионал. Это мощнейший самоконтроль на уровне, который большинству никогда не превзойти. Но давайте внимательнее посмотрим на то, что делал Тайгер, — или, вернее, чего он не делал.

Во-первых, он не реагировал рефлекторно. Он не позволил действию, которое должно было спровоцировать автоматическую вспышку ярости, действительно вызвать эту ярость Он контролировал свою реакцию. Он управлял своими эмоциями.

Во-вторых, он не воспринял ситуацию лично. Он мог бы воспринять поступок этого «папарацци» как умышленное действие, направленное против него лично, с намерением помешать ему сделать удар. Он мог бы отреагировать с яростью или негодованием либо мог почувствовать себя жертвой. Но он этого не сделал.

В-третьих, он не воспринял это как проклятие небес. Он мог бы воспринять это как месть богов. Он мог бы тяжело вздыхать, сердиться или смириться с этой несправедливостью и использовать ее как оправдание для промаха. Но он этого не сделал.

Он сохранил власть над моментом. Он понимал, что, какой бы удар ни обрушила на него судьба, он все равно должен делать свою работу, ударить прямо сейчас и прямо здесь. И он знал, что совершить этот удар — по-прежнему в его силах. Ничто не препятствовало ему, какое бы эмоциональное потрясение он не ощущал. Культида, мать Тайгера, — буддистка. Возможно, у нее он и научился сохранять спокойствие и не впадать в ярость из-за чрезмерно ретивых горе-фотографов. В любом случае Тайгер Вудс, профессионал, быстро дал выход своей злости — одним взглядом, а затем успокоился и вернулся к решению текущей задачи.

Профессионал не может позволить действиям других людей определять свою жизнь. Иначе критики замолчат, но писатель все еще будет сидеть перед чистым листом бумаги.

Ничто не имеет значения, кроме продолжения работы. В отсутствие семейного кризиса или третьей мировой войны профессионал должен быть готов служить своему делу.