Война во времени. Книга 2 - [34]

Тревис обратил внимание на выражение лица шамана. На нём отразилось не то недовольство, не то раздражение тем, что ему приходится отступать, в то время как остальные останутся и будут наблюдать за врагами. Но всё-таки Менлик тихо хмыкнул в знак согласия, как видно, здраво рассудив о возможных последствиях, и быстро скользнул вниз по осыпи. Он подошёл к Хулагиру и Лотчу и предупредил их об опасности на своём родном языке. Они сели на лошадей, и через несколько секунд послышался дробный стук копыт. Они возвращались в свой лагерь.

Апачи рассредоточились и притаились. Вскоре даже и без бинокля стало видно приближающуюся партию охотников — пятеро всадников, четверо из них — в монгольской одежде. Зато пятый обладал фигурой столь странной формы, что Тревису она напомнила набросок Менлика на песке. В бинокль он разглядел, что за плечами пятого всадника висел ранец, а на голове — большой шлем.

— Над ними летит геликоптер. Другая модель, не такая, как наши, — заметил Нолан.

На Земле они были знакомы с вертолётами. Многие апачи даже летали на них. Но Нолан прав, этот вертолёт несколько отличался от тех, которые им доводилось видеть.

— Монголы говорят, что эти флаеры далеко в горы не залетают, — задумчиво произнёс Джил-Ли. — Вероятно, это объясняет присутствие того, на лошади. Он может заехать туда, куда им не долететь.

Нолан притянул к себе лук.

— Если эти красные во всем полагаются на свои машины, их можно ошеломить внезапностью.

— Не спеши! — сорвалось у Тревиса.

Нолан изумлённо покосился на него, а Джил-Ли хмыкнул:

— Наш путь не так тёмен, младший брат. Мы не нуждаемся в твоём факеле, чтобы освещать каждый новый шаг.

Тревис смолчал, понимая справедливость замечания. С его стороны было бы глупо считать, будто только он один знает способ справиться с врагами. И он, продолжая прятаться за камнем, наблюдал за всадниками, которые вскоре скрылись в ложбине к западу от них. Флаер принялся выписывать широкие круги в небе, осматривая не только часть равнины, но и склоны предгорий. Похоже, он напрямую связывался со всадниками и помогал им обследовать местность.

Тревис пошевелился.

— Они направляются прямо в лагерь монголов, словно в точности знают, где он находится.

— Может быть, и так, — откликнулся Нолан. — Что мы знаем об этих монголах? Они же сами признали, что красные в любой момент могут заарканить их волю. Может, это уже и произошло. Вот что я вам скажу, давайте убираться отсюда обратно, — и словно подтверждая свои слова, он сунул Джил-Ли бинокль и стал быстро спускаться по склону.

В какой-то степени Тревис мог оценить мудрость предложения Нолана, но он был убеждён, что отступить сейчас означает получить лишь недолгую отсрочку. Рано или поздно апачам придётся противостоять красным, и если они могут вмешаться сейчас, пока враг поглощён своими внутренними проблемами, то тем лучше.

Джил-Ли последовал за Ноланом, но в Тревисе словно что-то взбунтовалось. Он продолжал наблюдать за кружащим флаером. Если тот облетал район действия всадников, то они либо остановились, либо обыскивали сравнительно небольшой участок. Тревис неохотно спустился по склону во впадину, где его уже ждали Джил-Ли с Ноланом. Цуай, Льюп и Роп стояли несколько поодаль, словно ожидая приказа своих старших.

— Было бы неплохо, — задумчиво проговорил Джил-Ли, — если бы нам удалось увидеть, какое у них оружие.

Мне хотелось бы поближе взглянуть также на оборудование того, в шлеме. Кроме того, — улыбнулся он Нолану, — я уверен, что они вряд ли сумеют обнаружить присутствие воинов-апачей, если только мы сами им этого не позволим.

Нолан деловито погладил излучину лука и внимательно обвёл взглядом очертания холмов.

— В том, что ты говоришь, старший брат, кроется мудрость. Только на эту тропу мы должны стать в одиночку. Не позволяя людям в мохнатых шапках знать, где мы ходим, — он с намёком посмотрел в сторону Тревиса.

— Это мудро, ба’ис’а, — тут же отозвался Тревис, наделив Нолана старым титулом, носимым военными вождями. Его переполняла благодарность даже за одно то, что они решили остаться и посмотреть, а не ушли сразу, отказавшись от всего.

Они тут же пустились в путь, направляясь к юго-востоку под таким углом, чтобы пересечь следы охотничьей партии врага. Никто из пятерых всадников не предпринимал никаких мер предосторожности. Каждый двигался с такой уверенностью, словно не боялся любой атаки.

Из прикрытия апачи наблюдали за небом. До них доносился слабый гул вертолёта. Он по-прежнему кружил в воздухе, как сообщил Цуай, но всё ещё летал над степью, в то время как всадники уже давно покинули равнину, углубляясь всё дальше и дальше в холмы.

Двигаясь по трое с каждой стороны проторенной тропы, которую положили всадники, апачи очень быстро сближались с всадниками. Нагнав их, они все мгновенно попрятались. Четыре монгола скучились вместе, а пятый, грузно соскользнув с лошади, теперь сидел на земле и что-то делал с нагрудной пластиной.

Теперь, когда им удалось приблизиться, Тревис заметил полное отсутствие мысли на лицах монголов. Они сидели верхом на своих мохнатых лошадёнках и глаза их были пусты, а невидящий взгляд устремлён куда-то в пространство. Потом, все как один, они развернулись к человеку в шлеме, слезли с коней и застыли, выжидающе глядя на него. Их позы напомнили Тревису койотов, когда они застывали на месте, чтобы сосредоточиться и передать ему телепатические сообщения. Но в поведении этих людей не замечалось ни малейшего проблеска мысли.