Война в Ираке глазами украинского миротворца. Без цензуры и прикрас - [4]
, в проекции стальных пластин держит бронебойную пулю из СВД[16]), все же слишком тяжел. Когда поверх него одеваешь разгрузку с боезапасом, берешь гранаты, и ВОГи становишься немобильным, каждый раз, когда спрыгиваешь с БТРа думаешь, как бы ноги не поломать. Быстро упасть, перекатиться, забудьте — покалечитесь. Боезапас 4 рожка явно не достаточен для ведения боевых действий, поэтому каждый стремился разжиться дополнительными магазинами, гранатами и т. д. Причем, если младшие офицеры относились к этому с одобрением, то высокое начальство дрючило попавшихся в хвост и гриву, и регулярно устраивало пересчеты боеприпасов, стремясь понять, сколько же левых патронов находиться у солдат.
На утро выехали на базу «Чарли» в город Аль-Хай, где предстояло нести службу. Задачи — контроль обстановки в городе, демонстрация присутствия, патрули, помощь местной полиции и роте IСDC обеспечение безопасности колонн в нашей зоне ответственности, изъятие незаконного оружия и т. д. Численность личного состава 60 человек.
База в городе Аль-Хай находилась в здании спортивной школы на окраине города и по периметру была огорожена невысоким, где-то в рост человека кирпичным забором. Со всех сторон ее окружали традиционные главным образом двухэтажные здания, с крыш которых просматривалась, и соответственно простреливалась практически вся территория нашей базы. Само здание школы было довольно прочным, но не очень подходящим для обороны, окна находились низко, эффективно простреливать близлежащие улицы и окружавшие нас дома мешал забор. Более-менее эффективный огонь мы могли бы вести с крыши, но она была очень слабо защищена. Всего два пулемета противника на крышах близлежащих зданий с фронта и фланга, несомненно, сделали бы положение для стрелков на крыше очень тяжелым, если не фатальным. В довершение ко всему попасть на крышу можно было через единственную дверь, которая также могла простреливаться противником с фронтальной стороны. Не знаю чем руководствовалось командование пятой бригады, подбирая для базы такое здание в прямо в городе, наверное, боевики предложили, чтобы было проще нас атаковать. В общем, предстояло многое сделать, чтобы там укрепиться. И все же мы были очень рады, что нам не пришлось там воевать. Дольф (ротный) сразу же предпринял шаги по укреплению обороноспособности базы, но у меня сложилось впечатление, что командование не особо стремилось помочь ему в этом, так как даже элементарные просьбы о выделении дополнительной маскировочной сети и колючей проволоки остались не услышанными. Но в ходе нашего двухмесячного пребывания в Аль-Хае, мы нарастили каменный бортик по периметру крыши мешками с песком, сложенные наспех из мешков укрытия для постов на крыше сменили добротные бетонные черепахи, обеспечивавшие надежную защиту и широкий сектор обстрела. Укрепили въезд на базу земляными бастионами «Хеско», а вдоль забора понаставили сигнальных мин.
Первые дни в Аль-Хае запомнились самыми яркими впечатлениями: Большое красное солнце, непередаваемые оттенки закатов, пение муэдзина, мечети, местные жители в национальной одежде, финиковые пальмы, арабская речь — все это создавало дух невероятного экзотического приключения, для описания которого я вряд ли когда-либо смогу подобрать нужные слова.
И еще постоянная, беспорядочная стрельба вокруг базы. В первые минуты думаешь что стреляют обязательно в тебя, и ищешь цель что бы залепить очередью в ответ, но за пару дней привыкаешь. Стрельба в иракских городах — национальное развлечение. Оружие в каждом доме. Арабы стреляют по поводу и без него. Ишак родился — стреляют, трахнул девушку — стреляют, если любимая команда забила гол в футбольном матче — то все небо в трассерах. Нередко с помощью автомата решаются семейные споры и конфликты, и разумеется это первый аргумент в криминальных разборках. Это так к слову об аспектах не касающихся собственно войны, которую ведут партизанские формирования против коалиционных сил и местной полиции и ICDС (Иракский корпус гражданской обороны или национальная гвардия Ирака). Из всех городов, в которых довелось побывать, в Аль-Хайе стреляли чаще всего. Я думаю в силу того, мы по сути не реагировали на это. В городах патрулировавшихся американцами арабы вели себя гораздо сдержаннее, поскольку на опрометчивую очередь те могли сразу же залепить в ответ из автоматического гранатомета МАРК-19 или пулемета Браунинг М-50 (М-2).
Дни службы понеслись стремительно. Сутки в наряде по охране базы, на следующий конвой день за продуктами на базу Дельта, вечером и утром следующего дня патруль по городу. Каждый выезд воспринимался как новое приключение.
Первый выезд. Ночной патруль. Выдвинулись тремя БТРами верхом на броне. Дембеля показывают город. Автоматная очередь из темного переулка. Стрелять — не стрелять? Не видно ни черта… Проскочили.
…Оружия у местных немеряно. В первый же выезд на въезде в город изъяли «калаш», а спустя несколько минут пистолет «Кольт 1911»[17]. И пошло поехало. Что не выезд, то один два изъятых ствола. Беретты, Макаровы, ТТ, Браунинги НР, ну и конечно АК-47 и АКМ иракского производства. Забирали стволы только у тех, кто не имел разрешения.
Одни называли Ленина «самым человечным человеком», как поэт Владимир Маяковский, другие — безжалостным диктатором, как эмигрантский историк Георгий Вернадский… Так кто он — Ленин? И чего он достоин — любви или ненависти? Пожалуй, Ленин достоин правды. Ведь «полная правда о нём неопровержимо и непоколебимо делает его титаном духа и мысли, вечным спутником и собеседником всех людей с горячим сердцем, холодным умом и чистыми руками». Ленин достоин и большего — он достоин понимания. Поняв Ленина, суть его натуры и его судьбы, мы лучше поймём себя…
Первая в советской искусствоведческой литературе большая монография, посвященная Ван Гогу и ставящая своей целью исследование специальных вопросов его творческой методологии. Строя работу на биографической канве, с широким привлечением эпистолярного материала, автор заостряет внимание на особой связи жизненной и творческой позиций Ван Гога, нетрадиционности его как художника, его одиночестве в буржуазном мире, роли Ван Гога в становлении гуманистических принципов искусства XX века.
Борис Бурлак — известный уральский писатель (1913—1983), автор романов «Рижский бастион», «Седьмой переход», «Граненое время», «Седая юность», «Левый фланг», «Возраст земли», «Реки не умирают», «Смена караулов». Биографическое повествование «Жгучие зарницы» — последнее его произведение. Оно печаталось лишь журнально.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Арсений и Андрей.Отец и сын.Поэт и кинорежиссер.Они знали друг о друге что-то такое, о чем мы можем только догадываться. Конечно, мы будем теряться в догадках, искать параллели и соответствия в том, что было изложено на бумаге и запечатлено на целлулоиде, с тем, как проживаем жизнь мы сами.Предположение исключает уверенность, но рождает движение мысли. И было бы большим заблуждением думать, что это движение хаотично. Конечно, нет, не хаотично!Особенно когда знаешь конечную точку своего маршрута.
Кто такие чудаки и оригиналы? Странные, самобытные, не похожие на других люди. Говорят, они украшают нашу жизнь, открывают новые горизонты. Как, например, библиотекарь Румянцевского музея Николай Федоров с его принципом «Жить нужно не для себя (эгоизм), не для других (альтруизм), а со всеми и для всех» и несбыточным идеалом воскрешения всех былых поколений… А знаменитый доктор Федор Гааз, лечивший тысячи москвичей бесплатно, делился с ними своими деньгами. Поистине чудны, а не чудны их дела и поступки!В книге главное внимание уделено неординарным личностям, часто нелепым и смешным, но не глупым и не пошлым.