Война в Фивах - [17]

* * *

Фивы погрузились в сон, покров мрака окутал храмы, обелиски и дворцы. Никто не ведал о печальных событиях, произошедших за стенами города. Пепи направился прямо к царскому дворцу и объявил гвардейцам о своем прибытии. Тут же явился главный распорядитель двора, ответил на приветствие Пепи и с тревогой спросил:

— Командир, какие новости?

Подавленным и печальным голосом Пепи ответил:

— Главный распорядитель, вы скоро узнаете обо всем. А теперь попросите наследного принца принять меня.

Распорядитель ушел полный дурных предчувствий. Вскоре он вернулся и произнес:

— Его высочество ждет вас в своем крыле.

Командир направился к крылу наследного принца и, войдя, застал его в зале для приемов. Пепи распростерся ниц перед принцем, который был удивлен этим неожиданным визитом. Когда командир поднял голову, принц увидел изможденное лицо, усталые глаза, бледные губы, и его охватила тревога. Принц задал тот же вопрос, что и распорядитель двора:

— Какие новости, командир Пепи? Должно быть, важное дело заставило вас покинуть поле боя в такое время.

Командир ответил полным печали мрачным голосом:

— Мой повелитель, боги… по причинам мне неведомым… все еще гневаются на Египет и его народ!

От этих слов сердце принца защемило, точно ему набросили петлю на шею, и он догадался, сколь горестный смысл затаился в них. Снедаемый тревогой и страхом, он спросил:

— Нашу армию постигла неудача? Мой отец просит о помощи?

Пепи опустил голову и тихо произнес:

— Увы, мой повелитель, в этот злосчастный день Египет потерял своего наставника.

Принц Камос подскочил от ужаса и громко спросил:

— Мой отец тяжело ранен?

Пепи ответил печальным глухим голосом:

— Наш царь пал как настоящий герой, сражаясь во главе своего войска. Перевернулась славная, бессмертная страница в анналах вашего могущественного семейства.

Подняв голову, Камос спросил:

— Боже милостивый, как ты мог допустить, чтобы враг победил твоего верного сына? Однако какой смысл жаловаться? Сейчас не время проливать слезы. Мой отец погиб, и я должен занять его место. Подождите, командир. Я вернусь в походной одежде!

Но командир Пепи остановил его, сказав:

— Я не явился сюда, мой повелитель, чтобы звать вас в бой. Увы, исход битвы уже решен.

Камос внимательно посмотрел на него и спросил:

— Что вы хотите этим сказать?

— Сражаться нет смысла.

— Наша храбрая армия истреблена?

Пепи опустил голову и с глубокой печалью ответил:

— Мы проиграли решающую битву за освобождение Египта. Наши главные силы уничтожены. Мы ничего не добьемся, продолжая сражение. Мы пойдем в бой лишь для того, чтобы дать семье царя, павшего мученической смертью, время спастись.

— Вы хотите сражаться, чтобы мы бежали, словно трусы, и оставили наших солдат и землю на милость врагу?

— Нет. Я хочу, чтобы вы бежали, как это делают мудрецы, которые взвешивают последствия своих действий и смотрят в далекое будущее. Они мирятся с неизбежным поражением, на время выходят из битвы, тут же собирают свои разрозненные силы и приступают к новому сражению. Прошу вас, мой повелитель, пригласите цариц Египта и вместе примите решение.

Принц Камос вызвал распорядителя двора и послал его за царицами. Он шагал взад и вперед, предаваясь то печали, то гневу. Командир стоял перед ним, храня молчание. Тут же явились царицы Тетишери и Ахотеп, затем Сеткимус. Царицы взглянули на командира Пепи, который поклонился им в знак приветствия, и заметили выражение боли на лице Камоса, хотя тот держался спокойно. Их охватил страх и волнение. Царицы отвели взгляды. Камос нетерпеливо пригласил их сесть и сказал:

— Царицы, я пригласил вас, чтобы сообщить плохие новости.

Он выдержал небольшую паузу, чтобы смягчить удар, но царицы встревожились. Тетишери спросила:

— Пепи, какие новости? Как дела у нашего повелителя Секененры?

Камос ответил дрожащим голосом:

— Бабушка, у тебя восприимчивое сердце и верное чутье. Пусть Бог крепит ваши сердца и поможет вам выслушать печальные вести. Мой отец Секененра убит во время сражения, и мы потерпели поражение.

Камос отвернулся, чтобы не видеть их горе, и сказал, будто обращаясь к собственной отчаявшейся душе:

— Мой отец погиб, наши армии разбиты, наши люди от близкого юга до дальнего севера обречены на несчастья.

С невыразимой болью в сердце Тетишери произнесла:

— Как моему слабому сердцу залечить столь глубокую рану?!

Ахотеп и Сеткимус сидели с опущенными головами, горячие слезы текли по их щекам и, если бы рядом не было командира Пепи, они бы громко разрыдались.

Пепи безмолвно стоял среди этого моря печали, на сердце у него было тяжело, душу охватило полное смятение. Он не любил тратить время впустую и, опасаясь, как бы семья повелителя не упустила благоприятное время для спасения, сказал:

— Царицы, мой повелитель Камос, запаситесь терпением и силами! Хотя в столь тяжелый день трудно хранить спокойствие, однако нам следует проявить мудрость и не предаваться горю. Умоляю вас памятью моего повелителя Секененры сменить слезы на терпение и собрать вещи, ибо завтра Фивы станут ненадежным местом.

Тетишери спросила:

— А тело Секененры?

— Будьте спокойны, царица. Я исполню свой долг до конца.