Война в 16. Из кадетов в «диверсанты» - [9]

Все указания я выполнил и собрал на следующий день около 15 воспитанников кадетского класса, которые не побоялись. Мы сначала заехали в наш штаб и забрали пневматические винтовки. Но уже тогда я начал догадываться в абсурдности всей этой ситуации. Не могли казаки послать кадетов на выручку младшему вахмистру, пленённому какими-то бандеровцами. В этом случае они могли просто вызвать милицию. Но многие кадеты после моего звонка действительно побоялись приехать.

В итоге к нам приехал приказный Разуваев и объяснил, что это тактическая тренировка с инсценировкой похищения. А всем, кто не побоялся и приехал, впоследствии выразят благодарность.

В этот день мы провели замечательные занятия. Под командованием приказного мы смогли условно разминировать ж/д станцию и спасти младшего вахмистра от бандеровцев, которых играли старшие казаки[10].

На полевом выходе

Сам Сергей так вспоминал этот полевой выход:

«У нас было много военно-полевых выходов, в которых мы просто отрабатывали всякие приёмы. Я подумал, что хорошо бы устроить один выход с легендой. Поэтому назначил Разуваева командиром однодневных учений, а сам по легенде был захвачен бандеровцами, которых играли несколько казаков. Мы заранее вышли на точку сбора и пошли по маршруту, карта была у меня и у Разуваева — та, по которой он должен был вести вас.

Кадетов оповестили. Собрались в точке сбора, приехали на нужную станцию на электричке (маленькая станция, там практически никто не выходит). Эту станцию мы ложно заминировали, установили картонные пакеты с надписью “тротил/ гексоген”, который требовалось найти. Кстати, вы их нашли с Разуваевым. Дальше вы должны были двигаться по маршруту, на котором мы устраивали всякие ловушки и засады, например, вы должны были найти колодец, который тоже заминирован. Я уже точно не помню всех подробностей, это было давно. Но хорошо прошли эти учения, как я и хотел.

Но это всё цветочки по сравнению с тем, что пришлось пройти моим кадетам, в частности тебе, на Донбассе и в Крыму, хотя эти цветочки, может быть, помогли в чём-то, я думаю. Не зря мы этим всем занимались».

Так из нас воспитывали настоящих мужчин и защитников Родины. Нет, не пророссийских террористов, какими нас рисуют укроСМИ. Никто из старших казаков, в том числе атаман Алексей Селиванов, тогда не собирался воспитать из нас диверсантов, которые бы в дальнейшем подрывали «украинскую государственность». Мы тренировались точно так же, как дети из других военно-патриотических кружков, разбросанных по всей Украине. Да и в обычной армии учили тем же дисциплинам.

* * *

В «Казачестве» еще в первые месяцы после открытия кадетского класса бывший десантник, младший вахмистр Сергей рассказывал о том, как он прыгал с парашютом. У него было более пяти прыжков, и он нам в красках рассказывал о каждом из них. На моего друга его истории не так повлияли, а я настолько проникся, что следующей моей мечтой стало — прыгнуть с парашютом. Мешал только возраст и вес, так как по украинским законам прыгать можно было самостоятельно, достигнув 16-тилетнего возраста, с письменным разрешением родителей и с весом свыше 45 килограммов. В тот момент я не дотягивал по всем пунктам. Но, когда мне стукнуло 15, выпросил у мамы разрешение, накопил 300 гривен на оплату прыжка и поехал на дропзону «Бородянка». Аэродром находился под Киевом, поэтому я спокойно утром туда приехал, показал бумажку от мамы, соврал, что мне уже есть 16 лет и быстро смешался с толпой перворазников. Там никому не было большого дела до моего возраста, поэтому никто не придирался. Я наравне со всеми прошёл инструктаж и практические занятия, где смог показать свою физическую подготовку. Мне всё же легче давались акробатические приёмы и прыжки, так как я регулярно занимался спортом.

Перед прыжком я боялся только одного — «лопухнуться». «Лопухами» на «Бородянке» называли тех, кто забыл на определённой высоте вытащить верёвочку, с помощью которой открывалась запаска. В советских армейских парашютах Д-5, если её не вытащить, то запасной парашют открывался автоматически на высоте 600 метров. Таким образом, при раскрытии основного у «лопухов» открывался ещё и запасной, потому что они забывали его расчековать. А за открытие запаски без видимой на то необходимости парашютисту приходилось ещё доплачивать 50 гривен сверху. Я привёз сумму только на оплату прыжка, поэтому у меня облажаться шанса не было.

Перед парашютным прыжком

До «Бородянки» я ещё никогда не летал на самолёте. Получилось, что в один день я и прыгнул с парашютом, и полетал впервые. Когда Ан-2 оторвался от земли и поднялся высоко в небо, я не чувствовал страха, только восторг и приятное волнение. Выпрыгнул из самолёта я с улыбкой на лице и трепетом в душе. Чувство трёхсекундного беспорядочного падения передать невозможно, поэтому я даже пытаться не буду, а вот когда уже планируешь под белым куполом, в голове нет ни одной мысли, там светло и пусто. Ну, по крайней мере, так у перворазников. Я всё же вспомнил на высоте большей, чем 600 метров, о заветной верёвочке, которую нужно вытащить, поэтому при приземлении мне не пришлось платить 50 гривен. Я приземлился на одном парашюте и на две ноги.