Война углей - [8]

Яркий столб солнечного света, пробивавшийся в отверстие прямо над головой Бесс, озарял один из бюстов древних путешественников, выстроившихся по периметру картохранилища. Бесс знала, что это бюст называется Магеллан. У него была смешная круглая шляпа на голове и длинная-предлинная борода, о которой, наверное, мечтали бы совки с бакенбардами. Но сейчас на бороду Магеллана падала какая-то тень — короткая, но вполне узнаваемая. Присмотревшись, Бесс заметила небольшое углубление на макушке тени и мягкие очертания надбровных кисточек. Это был мохноногий сыч. И не просто мохноногий сыч, а тот самый, который якобы был отравлен и теперь умирал на крыше колокольни! Вместо этого он, живой и здоровый, сидел в картохранилище. И на нем были боевые когти! Желудок Бесс бешено затрепетал, а потом стих. Значит, этот сыч просто обвел ее вокруг когтя! Но на свете была только одна причина, которая могла заставить незнакомую сову разыскать это укромное место и пойти на столь коварный обман.

Уголь!

Глава IV Мыслительница или воительница?

Бесс была ученой. Она никогда не сражалась. Никогда не носила боевых когтей, никогда не защищалась горящей веткой — Глаукс упаси от такой страсти! Во Дворце туманов огонь был под строжайшим запретом, ведь здесь столько книг, карт и прочих легковоспламеняющихся сокровищ!

Однако сейчас Бесс-мыслительница твердо знала, что ей предстоит изменить своим принципам. Что она должна сделать? Разве у нее был выбор? Она не сомневалась, что мохноногий сыч явился сюда за углем. Сколько мест во дворце он уже успел обыскать? Если он пройдет по коридору и будет достаточно внимательным, то непременно заметит винтовую лестницу, ведущую вниз, в небольшую каменную комнатку, которую Другие называли таинственным словом «крипта». Бесс знала, что это было место погребения, где находились гробы и мощи великих ученых и прославленных Других из глубокой древности. В одном из этих гробов Бесс спрятала ларец с углем Хуула.

Уголь Хуула был совершенно загадочной реликвией. В глубокой седой древности он появился на свет из пламени Священного круга вулканов, несколько тысячелетий тому назад был извлечен оттуда первым королем Хуулом и с тех пор служил знаком истинных королей Га'Хуула. У сов могли быть и другие короли, зачастую очень хорошие и справедливые, однако быть угленосным монархом было особым призванием. За многотысячелетнюю историю совиного мира таких королей было всего двое — Хуул и Корин.

Уголь нес с собой множество благодеяний. Но он мог стать не только благословением, но и проклятием. Ибо в его огненном желудке была заключена чистая сила, которая могла быть использована как для великого добра, так и для страшного зла — в зависимости от того, в чьи когти попадет эта реликвия. В присутствии угля совы должны были сохранять особую осторожность. Хуул был совой исключительно твердого характера, поэтому сумел противостоять влиянию угля. Однако прошло много сотен лет с тех пор, как совы в последний раз жили под властью угленосного монарха, и за это время они совершенно отвыкли от магии, оказавшись беззащитными перед опасностями, сокрытыми в угле.

Съежившись между двумя каменными наконечниками, Бесс вспоминала все бедствия, обрушившиеся на совиный мир с тех пор, как Корин достал уголь. Первым делом совы Великого Древа попали под влияние угля и начали ему поклоняться. Затем Стрига, таинственная синяя сова из Срединного царства, каким-то загадочным образом сумела подчинить себе разум Корина и едва не захватила власть над всем Великим Древом, заполучив в свои когти волшебный уголь. Слава Глауксу, у него ничего не получилось.

Но что, если у Бесс тоже не получится спасти уголь? Что, если она потерпит неудачу? Минуты текли за минутами, тени удлинялись по мере того, как солнце поднималось к своему зениту. Тень мохноногого сыча заскользила к шкафу. Что, если сыч полетит в туннель, ведущий в крипту? Сколько еще она может ждать? Бесс не стала додумывать эту мысль до конца. Схватив в лапы два острых каменных наконечника, она вылетела из шкафа и ринулась к мохноногому сычу.

Подлетев к сычу, Бесс изо всех сил обрушилась на него, целясь в желудок, но внезапно ее ослепил блеск боевых когтей, и она кубарем отлетела в сторону. Кровь брызнула в воздух. Бесс не сразу поняла, чья это кровь и кто ранен. Однако ей повезло. Поморгав, она увидела, что ручеек крови стекает из-под крыла мохноногого сыча, из того места, которое называется подмышкой. Если бы удар пришелся в желудок или в сердце, сыч был бы мертв. Он и сейчас тяжело пошатнулся в воздухе, уронив раненое крыло. Бесс увидела смятение в глазах сыча, но ее радость длилась недолго. Разъяренный сыч, позабыв о ране, в бешенстве помчался ей навстречу. Каменный наконечник выпал из когтей Бесс и со стуком упал на пол. Сыч хотел поймать его на лету, но промахнулся, и Бесс одним стремительным движением крыла отшвырнула наконечник подальше, а потом снова схватила в лапу. Теперь две совы принялись кружить друг перед другом. Бесс не имела никакого представления ни об обороне, ни о тактике сражения боевыми когтями. Желудок у нее бешено сотрясался от страха. Она была совершенно не в своей тарелке, зато мохноногий сыч, сразу видно, был закаленным в битвах воином.