Война с продолжением - [47]
На следующем заседании 19 мая в отсутствие Орландо Ллойд Джордж продолжил выражать свое раздражение поведением итальянцев. Британский премьер был теперь абсолютно убежден, что допустить итальянцев в Малую Азию — значит создать повод для беспокойства не только там, но и во всем мусульманском мире. Вильсон же заявил, что, поскольку мусульмане придают такое большое значение суверенитету турецкого государства, иностранный контроль над ним должен ограничиваться направлением советников по вопросам финансов, экономики, и, возможно, внешней политики. Президент предложил, чтобы советников туркам поставляла Франция. Ллойд Джордж фактически согласился с этим, лишь оговорив, что французские советники не должны вмешиваться в управление страной. Клемансо только заметил, что условия такого рода мандата должны быть разработаны очень тщательно, а Вильсон предложил даже не употреблять слово «мандат», чтобы не связывать Францию ответственностью перед Лигой Наций. После этого Ллойд Джордж сказал, что, если Франция получит мандат на всю Анатолию, это непременно потребует пересмотра вопроса о мандатах на всей территории бывшей Османской империи[344]. В тот же день состоялось заседание с участием Соннино и Венизелоса, на котором первый был вынужден оправдываться за действия Италии в Малой Азии, а второй, при поддержке Ллойд Джорджа и молчаливом согласии Клемансо, фактически получил карт-бланш на продвижение греческих войск из Смирны в глубь страны[345]. Тогда же на квартире Ллойд Джорджа состоялось совещание британского кабинета по вопросу о Турции. Каждый из присутствовавших министров (Бальфур, Керзон, Монтегю, Милнер, Черчилль) выдвигал свой проект (правда, все были против раздела «собственно турецких» земель). Только Ллойд Джордж не раскрывал своих планов, вероятно, желая и дальше сохранять полную свободу рук[346].
После этого драма в нескольких действиях, которую Ллойд Джордж разыгрывал начиная с 1 мая, приблизилась к развязке. На заседании 21 мая он произнес длинную речь, посвященную пагубным последствиям возможного раздела Анатолии между Италией и Францией. Затем он предложил мандат на всю Анатолию США. Он объяснил это тем, что их репутация в глазах мусульман (в отличие от Франции и Великобритании) еще не испорчена колониальным прошлым. Французский мандат нежелателен также потому, что он вызовет неизбежную зависть Италии, превратив Францию в единственную великую державу Средиземного моря. К тому же Франции не хватит капиталов для инвестиций в Анатолии. «Франция получит для развития своей коммерческой активности почти весь Камерун, Того, и я предлагаю предоставить ей временный (sic!) мандат на Сирию до того момента, когда мы получим отчет комиссии, согласно которому будет произведено окончательное распределение мандатов в Западной Азии». Ллойд Джордж предложил США мандат и на «кавказские регионы». Вильсон несколько опешил от такого «подарка» и заявил, что необходимо оставить управление Анатолией за турками. Нет ничего страшного в том, что султан будет находиться в Константинополе, мандат на который будут иметь США, а мандат на Анатолию получит другая держава. Вообще же он сомневался в целесообразности предоставления кому-либо мандата на Анатолию. Потом он вспомнил о комиссии, которая должна отправиться на Восток. Ее американские члены были давно уже назначены, а британские и французские — еще нет[347].
Только теперь Клемансо понял всю интригу Ллойд Джорджа, который сначала предложил ему Северную Анатолию, затем всю Анатолию (чего он никогда не просил), а теперь отказывал не только в этом, но и ставил под сомнение права Франции на Сирию. Клемансо дал волю своим чувствам и произнес гневную отповедь своему английскому коллеге. Его особенное возмущение вызвали результаты переговоров между Тардье и Г. Вильсоном о зонах оккупации, на которых английский представитель предложил урезать французскую зону оккупации в Сирии так, чтобы англичане смогли провести железную дорогу из Месопотамии к Средиземному морю исключительно через свои владения (то есть реализовать тот план, о котором мы говорили выше)[348]. Клемансо напомнил всю историю переговоров на эту тему, начиная с декабрьского разговора о Мосуле, которая в его изложении выглядела как история французских уступок и английских обманов. Клемансо приписывал это влиянию лорда Керзона, враждебно настроенного к Франции. Сам Клемансо, по его словам, выступал за союз с США и Великобританией, но отказывался делать ради этого дальнейшие уступки. Несколько цитат из диалога Клемансо с Ллойд Джорджем говорят сами за себя:
«Клемансо…. Если у нашего народа возникнет мысль, что англичане утвердили американцев в Азии, чтобы изгнать оттуда французов, это создаст такое состояние духа, которого я, со своей стороны, опасаюсь…. Если это решение будет принято, я не стану поступать, как наши итальянские коллеги. Я не покину конференцию. Но я покину правительство…. У меня нет намерения составлять против вас заговор вместе с итальянцами, но я не смогу помешать нашему общественному мнению присоединиться к итальянскому и обратиться против вас. Это может создать большие затруднения в мире… Если Азия от нас ускользнет, я не забуду из-за этого то прошлое, которое нас связывало. Я буду выполнять мой долг во имя мира во всем мире и перед моей страной. Но подумайте о том, что вы хотите нам навязать, и подумайте об этом дважды.
