Война с Альянсом - [55]

– Ваше императорское величество, не сочтите за дерзость, но хотелось бы переговорить без посторонних. Следует уточнить кое-какие детали, чтобы потом недопонимания не возникло, – произнес я, поражаясь своей смелости: начинаю условия диктовать!..

– Узнаю вас прежнего, – хмыкнула императрица и обратилась к находящимся в помещении: – Оставьте нас с Хозяином Сибири наедине.

Ларионов поморщился, но дамам-охранительницам кивнул на выход и, пропустив их, вышел и сам, плотно дверь прикрыв.

– И что же вы желаете сказать? – спросила Ольга.

– А может, я просто соскучился… – сделал к ней шаг.

Императрица не сдержала улыбки, а сама шагнула в сторону окна, как бы от меня отдаляясь.

– Иван Макарович, у вас столько дел и забот, что вы вряд ли находили время вспоминать обо мне, – произнесла Ольга, в голосе которой прозвучала неуверенность.

Она нервничает? Пальцами перебирает складки платья, щеки чуть-чуть порозовели. В меня же словно черт вселился! Где-то краем сознания понимаю, что веду себя не как джентльмен, а охотник, загоняя жертву в угол. Ну, отступать-то Ольге и в самом деле некуда, стол мешает, сама себя в такое положение поставила. А к окну идти не спешит.

– Ваша правда, – огорошил я свою собеседницу, делая еще несколько шагов в ее направлении.

– Объяснитесь, – нахмурилась Ольга Николаевна, мгновенно превратившись в правительницу.

Брошь у меня в кармане, но в данный момент не время для преподнесения подарка.

– Позвольте приложиться к вашей ручке, – протянул я вперед ладонь.

– Вас по щеке или по ребрам бить? – уточнила та.

– Гм, по губам, – хмыкнул я и завладел ладошкой молодой женщины.

Да, она правительница большой и мощной империи, я ее подданный и не собираюсь нарушать статус-кво. Склонился и поцеловал ручку императрицы, которая чуть слышно произнесла:

– Наглец…

– Вы так считаете? – выпрямился я, но руку своей соблазнительной собеседницы не отпустил, хотя та и попыталась ее выдернуть.

– Какой-то у нас странный разговор, – ушла от прямого ответа императрица. – Иван Макарович, вы же понимаете, что стоит мне позвать на помощь, и… – Она закусила нижнюю губу, видимо, пытаясь придумать, как закончить фразу.

Я с интересом на нее смотрю и жду продолжения. Пауза затягивается, осторожно тяну императрицу на себя, та молча начинает упираться. Секунд десять длилось молчаливое противостояние взглядов и сил. Нет, понятно, что она со мной не справится, но не орет, не пытается влепить пощечину свободной рукой. Я же боюсь ей больно сделать, тяну осторожно… Резко делаю к ней шаг и обнимаю, нахожу своими губами ее губы и наконец-то беру их в плен. Ольга осторожно отвечает, глаза у нее прикрыты, одной рукой держит меня за шею, а второй вяло упирается в грудь. Поцелуй затягивается, губы смелеют, в голове начинает шуметь, боюсь, еще немного – и нас на перроне долго будут ждать. Императрица от меня отпрянула, лицо раскраснелось, в глазах бесенята горят, с губ ее непонятный полувздох-полустон слетел. Сожалеет или взбешена? Господи, да о чем я?! Она же на поцелуй ответила! Впрочем, с желанием и влечением может совладать, сила воли у нее отменная, упорством со мной легко посоревнуется, и не факт, что проиграет.

– И как это понимать? – тяжело дыша, спросила императрица.

– Вы о чем, ваше императорское величество? – решил уточнить я.

– Иван, не строй из себя дурака! – неожиданно резко ответила Ольга, переходя на «ты».

– А сейчас передо мной кто? – набрался наглости и спросил я. – Императрица или молодая, красивая, умная и привлекательная особа?

– А все вместе быть не может? – после небольшой паузы спросила Ольга.

Хм, ее вопрос на какое-то мгновение меня поставил в тупик. Мысленно стал прикидывать, как на самом деле оцениваю императрицу. Неожиданно пришел к интересному выводу. Императрица – одно, Ольга – другое, или если говорить иначе, то в стоящей напротив молодой женщине вижу сразу двух. Одна уверенная и властная, не сказал бы, что особо прозорлива, но умна, этого не отнять. Кстати, может рубить сплеча, поддавшись порыву, но, просчитав ситуацию, меняет решение. Второй образ стоящей передо мной молодой женщины – хрупкая, красивая… Гм, этак черт знает до каких выводов дойду! Оборвал свои размышления, тем более что Ольга Николаевна решила моего ответа не дожидаться. Она провела пальцами по губам и призналась:

– Вот что ты сделал?! Всю губную помаду съел!

Она резко ко мне подошла, улыбнулась, чмокнула в щеку, а потом, ускользнув от моих объятий, нырнула в дверь, через которую пришла со своими охранительницами.

– Теряю сноровку, – пробубнил я, пытаясь пройти за императрицей, но та задвинула за собой засов. Ольга Николаевна из-за двери явно хихикнула, наверное, мои слова расслышала, так как ответила:

– Сейчас вернусь, и не вздумай распускать руки!

– А губы можно? – поинтересовался я, переходя все грани приличия.

– Только ручку поцеловать! Губы накрашу, чтобы никто ничего не заподозрил! И, Иван Макарович, нам с вами действительно необходимо переговорить.

Гм, опять на «вы» перешла, словно подчеркивает, что речь пойдет о важных вещах. С другой стороны, она бы и не отправилась в путешествие из столицы, если бы не преследовала определенные значимые цели.