Война по понедельникам - [12]

Веру прорвало; из глаз брызнули слезы, она разрыдалась, а лечащий врач, «кавалергард» фон Шатов, приподнявшись, мягко обнял ее за плечи, а она долго навзрыд плакала у него на груди, и он аккуратно поглаживал ее по плечу и взгляд его был печален.

ПОНЕДЕЛЬНИК ТРЕТИЙ

«— Нет, нет, сенатор! — крикнул физик. — Все они, все существуют в реальности!

Мы переглянулись.

— Вы хотите сказать, в математическом смысле? — уточнил Кеннеди.

— В любом! Параллельные вселенные создаются каждую миллионную долю секунды, а в «реальности» существует лишь одна из них. Или, если хотите, мы живем в одной из этих вселенных».

Фредерик Пол

18 мая 1998 года (год Тигра)

Основной вектор реальности ISTI-58.96.A

Как-то раз, просто из любопытства, Вячеслав Красев отправился в тот день, чтобы взглянуть на самого себя со стороны.

Он зашел в будку таксофона, что напротив входа в институт, снял трубку и сделал вид, будто ждет, когда откликнутся на том конце провода. Смеху ради Вячеслав замаскировался: нацепил большие солнцезащитные очки, низко надвинул шляпу, поднял воротник плаща — вылитый спецагент из пародии на тему шпионских страстей.

Он понимал и совершенно отчетливо помнил, что в этот день его более молодой по биологическому времени двойник вряд ли сумел бы заметить хоть что-нибудь необычное, даже крутись у него под носом с десяток исключительно на него самого похожих товарищей, не посчитавших нужным навести на себя макияж. И в том нет ничего удивительного, потому что в потертом кожаном портфеле Вячеслав Красев номер два (или если уж по справедливости, то все-таки номер один) нес небольших размеров электронный блок, спайку которого собственноручно закончил сегодня около часа назад и который являлся последней недостающей частью к машине, которая в свою очередь, по представлениям Красева-младшего, должна была вскорости перевернуть мир.

И Вячеслав, притаившийся в телефонной будке, увидел наконец себя, испытав при том ни на что не похожее волнение: еще бы, имеет место быть классический хронопарадокс. Вот же он я — рукой подать. Выйти из будки, сбить неожиданным ударом двойника с ног и потоптаться на портфеле, чтобы там звучно хрустнуло — такие вот экстремистские фантазии пришли Вячеславу на ум. Но Красев знал, что не сделает этого, потому что слишком хорошо успел изучить, как быстро и жестоко Время избавляется от парадоксов, не жалея в слепом желании защититься ни людей, ни целых миров. Хорошо если обойдется возникновением новой альветви, а если всплеснет хроноволна? Поэтому Вячеслав не стал следовать хулиганским побуждениям, а просто вышел из телефонной будки и двинулся вслед за двойником, глядя ему в спину.

«Такой я и был», — думал Вячеслав, вспоминая между делом себя и свое настроение в этот день.

Такой и был: самоуглубленный инженер-механик в международном НИИ физики пространства, золотые руки, незаменимый, хотя и ниже всех остальных оплачиваемый сотрудник, без которого все в лабораториях института останавливалось и замирало. Стоило заболеть — и телефон уже обрывают академики: «Как там? Что там? Почему заболел?».

Кроме ясного ума и феноменальной памяти он имел еще одну способность (профессионалы называют это «зеленым пальцем») — интуитивное чутье техники, электронно-измерительной аппаратуры любого вида и класса точности. Благодаря этому он был совершенно незаменимым техническим диагностом: мог определить неисправность в каком-нибудь, скажем, синхрофазотроне, не подходя к нему ближе, чем на пять шагов. «Наш уникум», — говорили седовласые профессора, представляя его студентам. «Наш уникум», — говорили лысые доценты, представляя его иностранным коллегам. «Наш уникум!» — повесили над его шкафчиком для одежды красочно выполненный плакатик местные зубоскалы. На последнее он не обиделся и плакатик не сорвал: шутка его позабавила, он признал ее удачной.

Кроме прочих достоинств Вячеслав был нетщеславен. Он не выступал, не лез с сумасбродными идеями, не перебивал, когда кто-нибудь из великоречивых мэтров пускался в глубокомысленные рассуждения, сопровождаемые использованием узкоспециальной терминологии, по поводу, как, например, просверлить дырку вот в этой вот стене, чтобы перебросить коаксиальный кабель из одной комнаты в другую. Любые советы и замечания Красев выслушивал всегда очень внимательно и серьезно, за что тоже был любим многими, если не всеми.

Но одна сумасбродная идея у него все-таки имелась. Однако никому он о ней, что вполне естественно, не рассказывал.

Он думал так: получится — хорошо, не получится — черт с ним. И он неторопливо, на протяжении семи с лишним лет, ни на что особенно не отвлекаясь (основная работа, если разобраться, никогда его сильно не тяготила), шел к реализации своей идеи. И никогда на нелегком этом пути не задумывался даже, сколько еще осталось сделать. И только когда спаял последний блок, с совершенной, идущей от его развитых способностей к интуитивному творчеству, отчетливостью понял, что у него наконец получилось. Он сделал первую в мире действующую Машину Времени.

Да, Машина Времени. Прямо как у Уэллса. И сегодня же он ее испытает.