Война орхидей - [20]

— Хорошая версия, — кивнул Игорь. — Одно «но»… Если бы Курослепов хоть как-нибудь и когда-нибудь занимался торговлей живым товаром, то какие-то следы обязательно остались бы, как он ни прячься за подставные фигуры — и уж Повар бы об этом наверняка знал. Но Повар меня твердо заверил, что Курослепов никогда и ни при каких обстоятельствах в этом бизнесе не участвовал — заверил, даже не дождавшись моего вопроса, потому что этот вопрос напрашивался и был очевиден. Нет, тут что-то другое…

— Подожди… — Андрей задумался на несколько секунд. — А это не могло быть связано с тем, что именно от Бечтаева орхидея-призрак попала в букет Богомола? Бечтаева попытались прибрать, чтобы он не мог поведать, кто его надоумил или уговорил отдать орхидею в букет… Но с людьми, которые его «заказали», у него прежде конфликтов не было, а с Курослеповым — был, вот он и вообразил, что его «заказал» Курослепов. Он ведь и представить не мог, что чуть не лишился жизни из-за цветка…

— Да, такое вполне вероятно, — сказал Игорь. — Это и мне пришло на ум. И Повару, кстати. Но тогда надо узнать, что за люди решили использовать эту орхидею на манер «меченого атома» и уговорили Бечтаева ей пожертвовать. Ведь эти люди могли преследовать одну-единственную цель: засечь Богомола. И попытаться проникнуть в хитрые игры Повара.

— А ты не допускаешь, что эту орхидею могли просто украсть? Тогда вообще все складывается. Курослепов дал Бечтаеву орхидею на время. Скажем, тот умолил Курослепова, чтобы поизысканней обставить какую-нибудь квартирку, по желанию очень и очень богатого — или высокопоставленного клиента. Орхидею похитили, и Бечтаев покаялся перед Курослеповым, что не может её вернуть. Курослепов устроил ему выволочку. А может, и «на счетчик» поставил… Такую штрафную сумму вломил ему, которую Бечтаев просто не мог платить. И когда на Бечтаева было совершено покушение, он, вполне естественно, вообразил, что это Курослепов решил его наказать: либо за невыплаты по «счетчику», либо просто за пропажу редкого цветка. Ведь Бечтаеву отлично должны были быть известны и злопамятность Курослепова, и то, как он помешан на орхидеях — помешан до того, что жизнь этих цветов для него дороже людских жизней…

— То, что ты говоришь, очень похоже на правду, — согласился Игорь. Но учти, мы ещё многого не знаем. Однако, я вижу, ты готов к разговору с Курослеповым — представляешь, где и надавить можно, а где лучше избегать скользкую тему. Так что, в путь, благословясь!

— А ты чем будешь заниматься?

— Пошукаю в кой-каких направлениях. К вечеру поделимся успехами.

— Мне возвращаться в офис?

— Звякни по мобильному, когда будешь возвращаться из Баковки. Может, пересечемся не в офисе, а в каком-нибудь ресторанчике.

— Хорошо. Насчет машины, из которой в нас стреляли, ничего нет?

— Ничего. Повар попробует найти эту машину по своим каналам. Ну, и нам дремать не следует. Хотя, скорей всего, машину угнали, чтобы ей воспользоваться, и бросили сразу после похищения на нас. Если так, то к вечеру будем знать. У ребят будет окончательная сводка всех угонов за сутки. Мне думается, красный «рено» выпуска приблизительно восемьдесят пятого года, в ней мелькнет. Если, конечно, не угнали машину людей, которые сейчас в отпуске — тогда её могут хватиться недели через три… Ладно, успехов тебе.

И Андрей отбыл в Баковку.

Оставив машину возле железнодорожной станции, он пешком отправился в путь по окрестностям. Дачный поселок, в котором обитал Курослепов, он нашел достаточно легко — да и трудно было не заметить это творение современных дизайнерских потуг, роскошные особняки за глухим забором, тут и там украшенные готическими башенками, ампирными эркерами и вообще красивостями всех времен и народов… Невольно вспоминалась старая история про внезапно разбогатевшего купца-«мллионщика», который заказывал архитектору особняк в Москве. «В каком стиле желаете строить особняк?» — спросил архитектор. «А что такое стиль?» — осведомился купец. Архитектор объяснил. Купец почесал в затылке и сказал: «Валяй на все стили разом — денег хватит».

От этого «пузыря земли», как мысленно окрестил Андрей роскошный поселок, он пошел вбок, правее, туда, где виднелись домики поскромнее, с небольшими участками и огородами. Обитатели этих домиков должны были ходить на станцию и в магазин мимо «крутого» поселка, поэтому кто-нибудь мог заметить что-то необычное. Андрей не сомневался, что милиция уже основательно прочесала все окрестности и расспросила всех местных жителей но ведь ему, частному лицу, люди могут поведать то, что им не очень захотелось рассказывать милиции. И потом, ведь ворам где-то надо было держать машину, чтобы вывезти орхидеи. И обочина участка дороги между новым поселком и дачно-деревенскими поселениями советских времен представлялась самым удобным местом. И нести похищенное совсем недалеко, и внимания меньше, чем если оставить машину поближе к станции, и очень легко проскочить к дальнему железнодорожному переезду… Словом, если бы сам Андрей замышлял ограбление оранжереи Курослепова, он бы оставил машину именно там — самый разумный вариант. И к тому же, он знал, какую машину ему следует искать: красный «рено», достаточно потрепанный. Хотя, конечно, не исключено, что при ограблении воспользовались другой машиной.