Война начинается за морем - [7]
— До чего приятно ходить босиком, вы бы знали! Опавшие листья такие прохладные и мягкие…
Стражник открывает перед ней калитку.
Все окна в доме закрыты, шторы задернуты. В стеклах отражается темно-зеленая листва.
В бесконечных коридорах, куда почти не попадает дневной свет, девушке встречаются только одинаково одетые породистые старцы, прямо-таки пышущие здоровьем. В их похожей на униформу коричневой сбруе при такой жаре можно, чего доброго, заживо испечься.
Ни шороха, ни звука. Там, в самой глубине дома, по коридору направо, есть дверь, которая ведет в темный подвал. Из щели тянет сыростью. Кажется, что вот-вот оттуда раздастся чей-то ужасный вопль. Девушка останавливается на мгновение, а потом начинает подниматься по лестнице. Цоканье ее каблучков нарушает тишину. Навстречу спускаются еще несколько человек в униформе, кто-то из них обращается к девушке, но она не слышит. Хриплый голос будит эхо где-то под высоким потолком. «Что он мне сказал?» — думает девушка, но губы непроизвольно складываются в вежливое «да». Он произнес на иностранном языке: «Гнусная погодка, не правда ли?»
Она поднимается на второй этаж, по ее бедрам струйками стекает пот. Здесь, наверху, отвратительно пахнет чем-то затхлым. На лестничной площадке по стенам висят портреты: три женщины с немного обезьяньими лицами, в роскошных кружевах. Та, которая слева, смотрит куда-то вдаль, у двух других на губах играет легкая улыбка. Пальцы женщин унизаны кольцами; краски местами облупились. «Кого же она мне напоминает?» — каждый раз думает девушка, когда проходит мимо среднего портрета в аляповатой раме. Она быстро озирается и вытирает пот с бедер.
Вот и комната, куда она направляется.
Приоткрыв металлическую дверь, девушка видит кресло, а в нем застывшего в неудобной позе человека, который улыбается ей. Он тоже одет в коричневую форму но выглядит гораздо моложе тех, что встречались ей в коридорах.
Мужчина слушает скрипичный концерт — на старом проигрывателе крутится пластинка. Девушка ступает по ковру, и с каждым шагом на нее накатывает новая волна звуков, трепетных, вибрирующих и затухающих где-то наверху, под потолочными балками. В центре комнаты установлен бильярд, рядом с ним — небольшой инкрустированный столик; на камине лежит раскрытый журнал, и на его развороте угадывается портрет английской королевы… Музыка заполняет все пространство комнаты, и звуки кажутся шершавыми, словно кошачий язык… Календарь в тусклой золотой оправе, часы показывают одиннадцать сорок три: утро подходит к концу. В выпуклом зеркале можно увидеть всю комнату разом. Девушка кладет руку на подлокотник и, не меняя выражения лица, обнимает мужчину.
— Ты опоздала. Я прямо как чувствовал, что ты не придешь вовремя.
Скрипка начинает новую тему, и мелодия медленно вливается в эту мрачную комнату. Голубые шторы на окнах плотно задернуты. Цветы в горшках, чайные чашки, расписанные ракушками, тесак, и копье, привезенные из тропических стран, голова оленя, огромная постель, на которую наброшена шкура белого медведя, флакон фиолетового цвета с какой-то микстурой, таблетки, шприц, шляпа с плюмажем, пара дорогих атласных перчаток, женский парик, сабельный клинок с отломанной рукоятью… Кажется, что звуки скрипки, вибрируя, отскакивают от всех этих предметов и только потом растворяются в тревожном взгляде мужчины.
— В городе, верно, праздник… Ты его так ждала…
— Я боюсь, что пойдет дождь. А ты как думаешь? Его ведь не отменят? Вряд ли праздник перенесут..
Девушка кривит ярко-красные губы и наливает в узкий бокал что-то розовое. Мужчина поднимается с видимым усилием. Он качает головой, потом проводит рукой по глазам и идет к окну. Он передвигается с большим трудом, отчего создается впечатление, что кости у него мягкие, как расплавленный воск.
— Да нет, полагаю, все будет в порядке. Не беспокойся, погода не испортится, — произносит он и слегка приоткрывает занавески.
— Ты что, пил с утра? — смеется девушка и подходит к нему.
— Я говорю про дождь…
Мужчина стучит о стену носком своего ботинка, и девушка почему-то вспоминает того белого жеребенка, которого она увидела однажды в зоопарке. Он погиб прямо на ее глазах, едва успев появиться на свет. Она никак не может забыть его трупик, что лежал бесформенной массой. Этот бледный человек в коричневой униформе очень его напоминает. Особенно своим вечно испуганным взглядом. «Нет, честное слово, я как-нибудь спрошу его, чего он так боится».
— Вчера ты сразу пошла домой?
— Что, о дожде все?
— Нельзя же говорить только об этом…
— Ну да… сразу.
Странно, но ей еще никогда не удавалось заглянуть в его глаза. Почти лысый череп, взгляд нервный, тревожный… он весь излучает беспокойство. Когда-нибудь она обязательно посмотрит ему в глаза… пусть даже в отражение в зеркале. «Правда, здесь слишком уж темно… Губы вот у него замечательные: мягкие, свежие, красиво очерченные…»
— С тобой ничего не случилось?
— А что должно было случиться?
— А дома что сказали?
— Да все уже спали.
— Про меня ничего не говорили?
— Да ничего особенного… ну, отец, правда. Как всегда, ты же знаешь. Он прямо ненавидит тебя. Кстати, я его понимаю.
Данное произведение, является своеобразным триллером, однако убийство так и не состоится. Вся история, зачаровывает и одновременно приводит в ужас. Вполне возможно, что в процессе знакомства с этим произведением, появится необходимость отложить книгу, и просто прийти в себя и подождать пока сердце не перестанет бешено биться, после чего обязательно захочется дочитать книгу до конца.
Рю Мураками в Японии считается лучшим писателем современности. Его жестокая, захватывающая, экстремальная проза определяет моду не только в словесности, но и в кино. «А ты сам-то знаешь, почему Ван Гог отрезал себе ухо?» Именно под влиянием этой загадки Миясита, хрупкое я этой истории, решит попробовать развлечься новой игрой (которая станет для него смертельной) — садомазохистскими отношениями. Как в видеоигре, захваченный головокружительным водоворотом наслаждений, в дурмане наркотиков, он дойдет до убийственного крещендо и перейдет границу, из-за которой нет возврата.ЭКСТАЗ — первый том трилогии, включающей МЕЛАНХОЛИЮ и ТАНАТОС, — был впервые опубликован в 2003 году.
Роман о молодежи, ограничившей свою жизнь наркотиками и жестким сексом. Почувствовав себя в тупике, главный герой не видит реального выхода.
«Экстаз», «Меланхолия» и «Танатос» – это трилогия, представляющая собой, по замыслу автора, «Монологи о наслаждении, апатии и смерти».
Легкомысленный и безалаберный Кенжи «срубает» хорошие «бабки», знакомя американских туристов с экзотикой ночной жизни Токио. Его подружка не возражает при одном условии: новогоднюю ночь он должен проводить с ней. Однако последний клиент Кенжи, агрессивный психопат Фрэнк, срывает все планы своего гида на отдых. Толстяк, обладающий нечеловеческой силой, чья кожа кажется металлической на ощупь, подверженный привычке бессмысленно и противоречиво врать, он становится противен Кенжи с первого взгляда. Кенжи даже подозревает, что этот, самый уродливый из всех знакомых ему американцев, убил и расчленил местную школьницу и принес в жертву бездомного бродягу.
Представляя собой размышление об ипостасях желания, наслаждения и страдания, вторая книга трилогии, «Меланхолия», описывает медленный процесс обольщения главным героем, Язаки, японской журналистки Мичико, работающей в Нью-Йорке.
«Антология самиздата» открывает перед читателями ту часть нашего прошлого, которая никогда не была достоянием официальной истории. Тем не менее, в среде неофициальной культуры, порождением которой был Самиздат, выкристаллизовались идеи, оказавшие колоссальное влияние на ход истории, прежде всего, советской и постсоветской. Молодому поколению почти не известно происхождение современных идеологий и современной политической системы России. «Антология самиздата» позволяет в значительной мере заполнить этот пробел. В «Антологии» собраны наиболее представительные произведения, ходившие в Самиздате в 50 — 80-е годы, повлиявшие на умонастроения советской интеллигенции.
В новой книге известного режиссера Игоря Талалаевского три невероятные женщины "времен минувших" – Лу Андреас-Саломе, Нина Петровская, Лиля Брик – переворачивают наши представления о границах дозволенного. Страсть и бунт взыскующего женского эго! Как духи спиритического сеанса три фурии восстают в дневниках и письмах, мемуарах современников, вовлекая нас в извечную борьбу Эроса и Танатоса. Среди героев романов – Ницше, Рильке, Фрейд, Бальмонт, Белый, Брюсов, Ходасевич, Маяковский, Шкловский, Арагон и множество других знаковых фигур XIX–XX веков, волею судеб попавших в сети их магического влияния.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.
Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.
Роман о небольшом издательстве. О его редакторах. Об авторах, молодых начинающих, жаждущих напечататься, и маститых, самодовольных, избалованных. О главном редакторе, воюющем с блатным графоманом. О противоречивом писательско-издательском мире. Где, казалось, на безобидный характер всех отношений, случаются трагедии… Журнал «Волга» (2021 год)