Война на уничтожение. Что готовил Третий Рейх для России - [56]

»338. По свидетельству Раушнинга, такой же разговор он слышал между фюрером и министром сельского хозяйства Рихардом Вальтером Дарре. Министр заявил, что после покорения Востока «первая задача — подорвать славянскую плодовитость. Вторая — создать и прочно укоренить немецкий класс господ. Вот внутренний смысл „восточной территориальной политики“»339. Гитлер был полностью с этим согласен.

Некоторые историки скептически относятся к книге Раушнинга, полагая, что он преувеличивал свою близость с фюрером. Однако факт как минимум четырёх его встреч с Гитлером надёжно подтверждён, и думается, что в случае с декларациями о сокращении численности славян президенту данцигского сената можно верить, так как подобные заявления зафиксированы и в других независимых источниках, не подлежащих сомнению.

Так, осенью 1941 года, уже во время войны с СССР, Гитлер однозначно заявил союзнику вице-премьеру Румынии Михаю Антонеску на официальных переговорах: «Моя миссия, если мне удастся, — уничтожить славян»340. Собеседник на это заметил, что «славянские народы являются для Европы не политической или духовной проблемой, а серьёзным биологическим вопросом, связанным с рождаемостью в Европе. Этот вопрос должен быть серьёзно и радикально разрешён… По отношению славян необходимо занять непоколебимую позицию, а поэтому любое разделение, любая нейтрализация или занятие славянской территории являются законными актами». Это, как свидетельствует протокол встречи, нашло полное понимание у Гитлера: «Вы правы, славянство представляет собой биологический вопрос, а не идеологический… В будущем в Европе должны быть две расы: германская и латинская. Эти две расы должны сообща работать в России для того, чтобы уменьшить количество славян. К России нельзя подходить с юридическими или политическими формулами, так как русский вопрос гораздо опаснее, чем это кажется, и мы должны применить колонизаторские и биологические средства для уничтожения славян»341.

В том же «биологическом» духе фюрер рассуждал и позже: это демонстрирует казус с инициативой запрета противозачаточных средств в рейхскомиссариате «Украина» летом 1942 года. Категорические указания Гитлера о том, что «цивилизованная немецкая медицина» не должна обслуживать коренное население, были истолкованы местными чиновниками в том смысле, что и контрацептивы как медицинские блага «туземцам» не нужны. Узнав про это, глава рейха пришёл в бешенство. «Если хоть один идиот рискнёт отдать подобный приказ на оккупированных территориях, я его лично пристрелю как бешеную собаку!» Уже на следующий день Мартин Борман отправил Розенбергу директиву: «По мнению фюрера, следует допустить в оккупированных восточных областях интенсивную торговлю противозачаточными средствами, так как мы не заинтересованы в росте ненемецкого населения»342.

Прагматичные намерения нацистских элит сокращать коренные народы Востока отразились и в известной записке статс-секретаря Восточного министерства Ветцеля «Предложения и замечания по плану OST», составленной в апреле 1942 года. В ней, в частности, говорилось:

«В этих областях мы должны сознательно проводить политику на сокращение населения. Средствами пропаганды, особенно через прессу, радио, кино, листовки, краткие брошюры, доклады и т. п., мы должны постоянно внушать населению мысль, что вредно иметь много детей»343. Ветцель предлагал вести пропаганду опасности деторождения для здоровья, широко рекламировать противозачаточные средства, добровольную стерилизацию и аборты, а также «не допускать борьбы за снижение смертности младенцев, не разрешать обучение матерей уходу за грудными детьми и профилактическим мерам против детских болезней». «Следует сократить до минимума подготовку русских врачей по этим специальностям, не оказывать никакой поддержки детским садам и другим подобным учреждениям». Ещё одним красноречивым пунктом программы было поощрение разводов, отсутствие поддержки внебрачных детей и привилегий для многодетных. «Для нас, немцев, — писал Ветцель, — важно ослабить русский народ в такой степени, чтобы он не был больше в состоянии помешать нам установить немецкое господство в Европе. Этой цели мы можем добиться вышеуказанными путями»344.

Таким образом, и мотив, и намерение гитлеровской Германии осуществлять депопуляцию европейской России не вызывают сомнений. Необходимо лишь понять, что ещё, кроме идеологии чайлд-фри, входило в те «колонизаторские» и «биологические» средства уничтожения, о которых Гитлер говорил Антонеску, и применялись ли они в ходе войны или решение этой задачи было отложено на послевоенное время.

Как ни странно, отечественная историография не уделяла много внимания этому вопросу. Считалось, что существование нацистского плана истребления славян не нуждается в доказательствах и проработке. Так, в издании документов Нюрнбергского процесса имелся специальный раздел «Уничтожение славянских и других народов» (под размытым словом «другие» имелись в виду в первую очередь евреи, чья отдельная трагедия в советское время не афишировалась). В настоящее время на эту тему ведутся споры. Так, историки Дмитрий Жуков и Юрий Ковтун в известной работе «Русские эсэсовцы» отражают распространенный взгляд, что «