Война кротов - [64]

Сайгон промолчал. Даже если в магазине ПМ что-то есть, не будет он стрелять в Байду.

Лектор и Гильза, конечно же, ничего не сказали. Да у них и не было огнестрельного оружия.

— Зато у Байды в бандольерах десяток рожков, не меньше. — Фидель повернулся к Че. — У тебя же есть граната. Для особого случая. Что скажешь?

— Ещё не время, команданте. Ещё не время.

Все дружно уставились на Сайгона.

* * *

— Значит, малыш, ты. Больше некому.

— Я?! — Сайгон сделал вид, что не понял, почему выбрали именно его.

На самом же деле всё было яснее ясного. Он отлично владеет холодным оружием, спасибо Майору. Наставник говорил так: «Патроны когда-нибудь закончатся, стволы поржавеют, бойки сточатся. Мы ничего не производим, а значит, останемся безоружными. Это очень плохо». И потому правильными навыками — обязательными для мужчины — Майор считал рукопашный бой, метание ножей и стрельбу из лука. Он говорил, что лучшее оружие — руки и ноги. И кулаком проминал дверь «ежа». Сайгон так и не освоил этот страшный удар — он был на последней стадии обучения, когда покинул школу мародёров. Так что мастер унёс свой секрет наверх, в пасть к лыбидю…

— Ты, малыш, ты. — Фидель развёл руками. — Бери лук и вперёд. Мы тут тебя подождём. Тушёнка есть? Отлично. Перекусим пока.

Сайгон снял рюкзак. Вытащил флягу с самогоном. На самом дне плескалось. Чёрт, мало, надо было у гетмана перцовкой разжиться. Хотел допить, но передумал — выплеснул на плечи и зашипел от резкой боли. Хоть какая-то дезинфекция.

— Давай, полосатый, не тяни время. — Че ножом вскрыл банку с мясом. — Хорошая у тебя тельняшка, у меня такая же была. В армии.

Мышка развёл руки, показывая, что он тут ни при чём.

Сайгон взял лук и двинул во мрак туннеля. Один.

Вот он должен убить Байду.

Кому должен?..

Не хотел он убивать казака. Не хотел, и всё. Байда — отличный мужик. Со своей придурью, конечно, но отличный. Ну поехал крышак от переживаний, но это временное, его к мозгоправу бы… А дружки его на казаке сразу крест ставить готовы! И вообще, кто тут без придури? Фидель? Ха! Че? Два раза ха. И уж точно не сам Сайгон, у него придури на пятерых хватит, приходите с мешками.

Фонарь на лбу. Сайгон остановился. Свет фонаря виден издалека, это же отличная мишень — прицелься и всади святошинцу пулю в лоб. Снять и закрепить на луке? Эффект будет тот же, разве что выстрелит Байда чуть ниже, в живот или в грудь. А нужен ли фонарь?

Крот.

Ты — крот.

Благодаря мутанту с Шулявской, Байда отлично видит в темноте, ему подсветка не нужна. А значит, единственный твой шанс, парень, — это и тебе уподобиться кроту. Доверься слуху, обонянию… Интуиции, блин. Можно и без глаз прожить. Кроты живут. И только кроты в подземелье и выживут.

Стоп. Дальше ни шагу. Теперь ползком. Тихонечко, медленно, не издавая ни звука. Дыхание размеренное, никакого сопения, кашля и чиха. Представь, что пыли здесь нет. Что влажную уборку здесь делают два раза в сутки. Любой твой звук может стать последним.

Сайгон полз вперёд, прислушиваясь к своим ощущениям.

Сейчас!

Он поднялся на одно колено и отпустил тетиву. Выхватил ещё стрелу из колчана и выстрелил вновь. И тут же залёг. Мгла впереди разразилась проклятьями.

Но зачем ползти и едва дышать, если Байда отлично видит в темноте? Всё это время фермер представлял собой мишень, в которую смог бы попасть и ребёнок. Так почему Байда не стрелял?!

Сайгон включил фонарь.

Байда сидел, привалившись к стене. По лицу его стекали капли пота, мешаясь со слезами. Обе руки казака были пробиты стрелами, по одной на конечность. И надо бы вытащить, но… пусть пока.

Не будет он Байду добивать. Не сможет. Зачем? Казак теперь безвреден… Да, Фидель приказал, но если можно без этого обойтись…

— Слушай… Ты это, звиняй. Я как бы ненарочно… — неловко брякнул Сайгон. Чего он перед ним оправдывается? У казака все равно помутнение, так?

— Брось, — тяжело вздохнул Байда. — Сделал, что должен был. Не знаю, что на меня нашло… Вы тут торчите из-за меня, а берсерки рядом… Это ты прости.

— Бог простит.

Сайгон не слышал, как подошёл Фидель.

Зато сопение Че, несущего Гильзу, было слышно издалека. А Мышка, значит, в одиночку тащит Лектора. Уже притащил и уложил на пол. Вот все и в сборе.

— Прости, Фидель. Впредь такого не повторится…

Команданте покачал головой:

— Нет, казак. Ты больше не с нами. Так получилось, никто не виноват. Просто я больше не смогу повернуться к тебе спиной. Кто знает, может, тебе захочется выстрелить мне в затылок?.. Че, займись им.

Растаман умело — быстро! — извлёк стрелы, не сломав их. Затем перевязал Байде раны. Стрелы Сайгон вытер и вернул в колчан. Его трясло. Казак не открыл огонь, потому что безумие оставило его, он понял, что натворил. Байда специально подставился под стрелы. И после этого Фидель говорит, что не сможет повернуться к нему спиной?..

— Всё верно, команданте, всё верно. Я бы и сам… не смог. Я понимаю.

Че положил перед казаком прозрачный пакетик с белым порошком:

— Если ты ещё с нами, прими это лекарство и задержи берсерков. Лекарство избавит тебя от боли. Ненадолго. Это всё, что я могу для тебя сделать, воин.

Че вновь взвалил на себя Гильзу и, обогнув Байду, зашагал вперёд. До основного туннеля метров десять пройти. Растаман прошёл и свернул налево, к Университету.