Война и причиндалы дона Эммануэля - [94]

Зоопарк, аквариум, гигантский парк аттракционов, кинотеатр, шестисотфутовую башню на вращающейся подставке, разноцветные фонтаны, танцевальный зал на пятнадцать тысяч человек и экологический заповедник. Еще в точных копиях создавались: руины майя в Чичен-Ица, Висячие сады Вавилона, Вавилонская башня, египетские пирамиды, Пизанская башня, статуя Свободы, собор Святого Павла, собор Василия Блаженного, собор Святого Петра, сфинксы, замок в колумбийской Картахене, статуя Давида Микеланджело (в два раза больше подлинника), Мачу-Пикчу, Золотой храм в Амритсаре, крепость Куско, Тадж-Махал, Эмпайр-Стейт-Билдинг, обсерватория в Интихуатане, город Петра, Эйфелева башня, заброшенный оперный театр в бразильском городе Манаус, Нотр-Дам, стоящие камни Карнака и Стоунхеджа, пирамида Солнца в Теотихуакане, храм Графа в Паленке, Запретный город в Пекине, Эскориал, копенгагенская Русалка (в два раза больше оригинала), храм Виракочи, лондонский Тауэр, дворец султана Брунея, Хуанако Вьехо, масштабная модель Уральских гор, дворец Хайна-Капака,[56] уменьшенный Панамский канал, модель моста «Золотые Ворота» в четверть натуральной величины.

Проект получил название «Инкарама»,[57] но вскоре поползли слухи, что не все идет на лад. Отчасти сложности возникли потому, что таможня в обмен на ответные любезности согласилась не досматривать огромные контейнеры, прибывающие морем. По слухам, вместо «чертовых колес» и тележек разносчиков контейнеры были набиты танками, бронетранспортерами, запчастями к самолетам, ракетами, контрацептивами, фланелевым бельем, государственными флагами, электробичами для скота, зубной пастой, туалетной бумагой и заграничными произведениями искусства. Вдобавок расходы в бухгалтерии оказались до странности раздуты, а большая часть денег необъяснимо осела на депозитных счетах с фиксированным процентом в банках Швейцарии, Люксембурга и острова Джерси и зачислена в доход акционеров «Инкарамы».

Предельный срок окончания строительства приблизился, миновал, и никого не оштрафовали. Консорциуму предоставили дополнительные полгода на завершение работ, а из городских фондов ссудили двадцать миллионов долларов. Затем «Инкарама» обанкротилась и свернулась; все проекты остались незавершенными. Долги были настолько огромны, что банк, являвшийся главным кредитором программы, тоже лопнул, и Национальному банку пришлось принять его обязательства на себя, что расстроило финансовые прогнозы доктора Бадахоса на тот год.

Столица обанкротилась, и Рауль Буэнаноче, закрыв больницы и социальные службы, бежал в Уругвай с чемоданами стодолларовых купюр. Город прославился на всю Латинскую Америку тем, что его трущобы расположены среди живописнейших древних руин, а их обитатели берут воду из копии Панамского канала.

34. Генерал Фуэрте пользуется гостеприимством армейской службы внутренней безопасности

У бригадного генерала глаза полезли на лоб, когда он прочел рапорт полковника Фигераса; особое недоверие вызывали те единственно правдивые места, где подробно описывались кошачье нашествие и эпидемия смешливости. Он прочел о героических атаках и контратаках Фигераса против значительно превосходящих сил противника, о доблестном арьергардном бое, в котором полковник двадцать минут в одиночку удерживал мост, чтобы дать возможность отступить своим солдатам. Генерал вызвал всех уцелевших и побеседовал с каждым в отдельности. Потом вызвал полковника.

Уши Фигераса еще горели после генеральской тирады, а сердце налилось свинцом от разжалования в лейтенанты, и тут на глаза ему попался генерал Фуэрте, что брел по плацу, словно живой труп. Фигерас оглядел еле волочившую ноги, потрепанную, давно небритую, пустоглазую фигуру с кошкой на руках и бренчавшими на шее котомками.

– Ты кто такой? – мрачно спросил Фигерас.

Генерал с минуту думал, потом ровно ответил:

– Простите, что так долго. Я был у партизан.

– У партизан? – воскликнул Фигерас. Он сунул руку в одну котомку, надеясь, что все они полны монет, и вытащил несколько солдатских медальонов. Внимательно осмотрел и спросил: – Где ты это взял? В Чиригуане?

Генерал снова задумался.

– Кто-то привез нас с кошкой на грузовике. Простите, что так долго.

– Ну-ка, пошли, – приказал Фигерас, вынимая пистолет. Подталкивая генерала в спину, отвел его на гауптвахту, впихнул туда и запер дверь. Затем отправился к бригадному генералу.

– Опять вы? – услышат он вместо приветствия.

– Так точно, – ответил Фигерас. – У меня важное сообщение. Только что, рискуя жизнью, я задержал вооруженного партизана, при котором обнаружены личные медальоны убитых под Чиригуаной.

Генерал устало вздохнул:

– Лейтенант, – он нарочито растягивал слово, – вы забыли, мое окно выходит на плац. Я видел, как вы арестовали старого бродягу с мешками.

– В мешках медальоны, господин генерал, и он сам признался, что был у партизан, – сказал Фигерас и прибавил: – Я говорю правду.

– Хорошо, лейтенант, известите службу внутренней безопасности, пусть заберут его и допросят. Будьте любезны не попадаться мне на глаза как можно дольше. Вы свободны.

Отдав честь, Фигерас вышел из кабинета и направился к радисту передавать сообщение.