Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока - [46]

Обратимся теперь к рассмотрению истории Египта, к тем переменам, которые принесла с собой волна нашествий середины II тысячелетия до н. э. Нашествие варваров-гиксосов означало демографическую катастрофу. По свидетельству Манефона, гиксосы «сожгли города и разрушили до основания храмы богов, а с населением обращались самым враждебным образом, одних убивая, у других уводя в рабство жен и детей»[430]. Гиксосы укрепились в Дельте, откуда они совершали походы на юг, на сохранившее независимость Фиванское царство.

Нашествие гиксосов было частью «большой волны», вызванной изобретением боевой колесницы. Племенной состав завоевателей был достаточно пестрым, в него входили хурриты, семиты и, вероятно, какие-то арийские роды: колесница была принесена на Ближний Восток арийскими племенами и довольно быстро перенята хурритами[431]. Владычество гиксосов над северным Египтом продолжалось не менее 108 лет, и со временем начался процесс социального синтеза, гиксосские цари стали подражать фараонам, приняли царские титулы и стали поклоняться египетским богам[432]. Помимо колесницы (и, естественно, лошадей, которых в Египте прежде не разводили) варвары принесли с собой мощные составные луки, стрелы с медными наконечниками, бронзовые мечи, а также «мирные» телеги, в которых запрягали, впрочем, не лошадей, а волов (лошади использовались только в военном деле). По-видимому, в гиксосское время в Египте появились новые породы овец, куры, а также ножные мехи, позволившие наладить производство бронзы, – так что эпоха Нового царства стала египетским бронзовым веком[433].

Варвары не смогли завоевать весь Египет, и на юге, в Фиваиде, уцелело египетское царство, сохранившее местные социальные традиции. Влияние гиксосов, возможно, сказалось на том, что после падения Среднего царства в Фиваиде вновь усилилась знать, которая наследовала чиновничьи должности, диктовала свою волю фараонам и поднимала мятежи[434]. Большое значение имело перенимание египтянами в процессе диффузии боевой колесницы. Колесница как у гиксосов, так и в Митанни была аристократическим оружием, и ее господство на полях сражений означало военное преобладание аристократии. Известно, что египетские колесничие были преимущественно сыновьями знатных отцов, и они снаряжались в походы за свой счет[435].

Через сто лет после нашествия, переняв оружие противников, египтяне сумели изгнать варваров. Отвоевание страны сопровождалось страшными опустошениями и было достигнуто ценой новой демографической катастрофы[436]. Последствия гиксосского нашествия были таковы, что и спустя сто лет после изгнания варваров многие храмы еще не поднялись из развалин. Восстановление хозяйства протекало медленно, от первого фараона Нового царства, Яхмоса, почти не осталось следов строительной деятельности[437]. На протяжении XV в. сохранялось преобладающее влияние светско-храмовой знати, вельможи наследовали свои посты и строили роскошные гробницы[438]. Однако источники не сохранили сведений о частных хозяйствах вельмож, сравнимых по размерам с хозяйствами времен Древнего царства; оплотом знати были храмы, знать наследовала жреческие должности и присваивала значительную часть храмовых богатств[439]. Со своей стороны, фараоны претендовали на полный контроль над ресурсами царско-храмового хозяйства. Тутмос III (1479–1425 гг. до н. э) пытался опереться на военных и назначал выслужившихся офицеров на высокие посты; этот воинственный фараон прославился завоеванием Сирии, он обогащал своих солдат, но не забывал щедро одаривать жречество[440]. Сын Тутмоса, Аменхотеп II (1428-1397 гг. до н. э.) привел только из одного похода в Сирию и Палестину более 100 тыс. пленных; это, несомненно, говорит о том, что в то время в Египте было много свободных земель, хотя со времен изгнания гиксосов прошло больше ста лет[441].

Правление Тутмоса IV (1397-1388 гг. до н. э.) и Аменхотепа III (1388-1351 гг. до н. э.) ознаменовалось новыми победами и активной строительной деятельностью; это было время, когда возводились монументальные храмы и Новое царство достигло вершины могущества. Однако подспудный конфликт между царями и знатью постепенно обострялся. Фараон Аменхотеп IV (1351–1334 гг. до н. э.) предпринял попытку сокрушить могущество знати, он передал многие чиновничьи посты выходцам из простонародья (их звали «немху» – буквально «бедняки»). «Трудно уклониться от заключения, что, совершая переворот, Аменхотеп IV опирался на какую-то часть простых египтян», – отмечает Ю. Я. Перепелкин[442]. Чтобы подорвать авторитет храмов, Аменхотеп IV ввел культ нового бога, Атона, фараон приказал называть себя «Полезным Атону», Эхнатоном, жрецы Атона назначались царем из числа «бедняков», и храмам Атона передавались земли других храмов[443]. Эхнатон не пожелал оставаться в старом гнезде жреческой знати, Фивах, и, подобно Аменемхету I, основал новую столицу Ахетатон, где жил в окружении своих новых слуг «немху»[444].

Преемники Эхнатона восстановили почитание старых богов, но не стали возвращать знати прежние должности и богатства. Фараон Хоремхеб (1319-1292 гг. до н. э.) реорганизовал храмовое хозяйство и поручил руководство новым жрецам, назначавшимся фараоном. Указы Хоремхеба требовали прекратить грабежи и вымогательства, которым подвергались простые египтяне со стороны знати, жрецов и судей. Столица так и не вернулась в Фивы, царя по-прежнему окружали военные из числа «немху»