Война и люди (Семнадцать месяцев с дроздовцами) - [38]

Хотелось назад. В палату № 2. Лечь. Уйти с головой под подушку...

- Последние дни... Да, чувствуется!..- сказал навестивший меня Ващенко.- Зайдем, что ли, ко мне. Жена нездорова... И тревога... И боюсь чего-то... И кокаина нет... Зайдем?

Я удивился.

- Ты женат, Марк?

- А как же!.. Давно уж...

Ващенко жил сейчас же за кладбищем.

В комнате у него было пусто. Стол. Венский стул с просиженным, соломенным сиденьем. На кровати, лицом вниз, лежала жена Марка, молодая женщина с шапкой золотых, путаных волос.

Когда мы вошли, она даже не приподнялась.

- Марк, ты?

- Я, Варя...

Варя подняла голову. Лицо ее было заплакано.

- Что случилось? - шепотом спросил я Марка. Но Варя меня услыхала.

- А вам какое дело? - крикнула она.- Это еще кто?.. Марк!..

Я смутился.

- Ах, Варя, офицер это...

Варя повернулась ко мне спиной.

Марк сидел на краю стула и, положив руку на стол, барабанил пальцами.

Сквозь грязное окно струилось солнце. Оно падало на графин с водой и расплескивалось на столе золотыми брызгами. На столе лежала корка хлеба с затверделыми на ней следами зубов.

Я выкурил одну папиросу. Скрутил вторую... Наконец, встал.

- Пойду.

- Иди!..- крикнула мне вослед Варя. На лестнице меня нагнал Марк.

- Не сердись!..- Он положил руку на мое плечо.- Видишь ли... жена расстроена... Уж ты, знаешь... прости. Видишь ли... отца у ней... выпороли...

- Выпороли? Отца? Кто?..

Марк опустил руку и взял меня за пояс.

- Эх!.. Ну, понимаешь... она из крестьян. Отец у ней - мужик... Самый настоящий... Да к тому же...- ну как тебе сказать?..- он понизил голос до шепота.- Ну, из большевиствующих, что ли... Понимаешь?.. Ну вот... Ну вот и накрыли... И перед всем селом... Земляка она встретила. Ставропольского...

На минуту Марк замолчал.

- А она... весь день сегодня: ты!., ты!.. Кому служишь? Палачам служишь! Врагам нашим служишь!.. Черт! - вдруг закричал он.- Черт нас дери! Заехали лбом в кашу! Эх, нюхнуть бы!..

Я дал ему несколько пестрых бумажек.

На улицах было тревожно. В темноте на всех углах толпились офицеры.

- Платнировская взята... Это правда?

- Говорят, уже и Пластуновская.

- И сами!.. Сами виноваты! - истерически взвизгнул в толпе чей-то женский голос.- Оставьте!.. Я имею право! Оставьте!.. Я жена офицера. Я... я!..

Из-за кладбища налетел ветер. Ветер смял ее слова.

- Значит, эвакуировать будете, сестра Нельке? - спросил я на следующее утро.- А когда?

- Распоряжение еще не приходило... Но очень скоро!..

Чтоб чем-нибудь убить тревожный день, я еще с утра пошел к Марку.

Марк сидел на подоконнике. На кровати, как и в первый раз, спиной кверху лежала Варя.

Глаза Марка были широко открыты. Зрачки расширены. Он был вновь под кокаином.

- Бои идут под станцией Динской. Что делать думаешь, Марк?

Марк смотрел через мое плечо.

- Слушай, дай деньги...

- Вы! - закричала с кровати Варя.- Ни копейки не давайте!.. Я три дня... три дня... А этот... этот... Марк быстро ко мне пригнулся.

- ...ей хлеба, а мне...

- Не смей! Варя вскочила.

- Не смейте! - крикнула она еще громче, сверкнув глазами из-под упавших на лицо волос.

Сдвинув со лба фуражку, я вышел на лестницу. На лестнице вздохнул.

"Нет, с ним ни о каких планах не потолкуешь!.." - думал я, уже с хлебом в руках вновь подымаясь по лестнице.

"Отдам и сейчас же пойду..."

На лестнице я встретил Марка. Он бежал вниз, пряча что-то под шинелью.

- Марк! Марк!

Но Марк уже был за дверью.

Вари в комнате не было. Она вошла, когда я положил хлеб на стол и думал уже уходить.

Не застав мужа, она быстро нагнулась, посмотрела под кровать и вдруг бросилась на подушку.

- Мерзавец! Негодяй!.. Так и знала!.. И туфли... Господи!.. Пронюхает!.. Всё... всё пронюхал!..- Варя плакала, как ребенок, вздрагивая всем телом. Ноги ее, в рваных и грязных чулках, беспомощно свисали с кровати.

- У-нес!.. У-унес!..- уже тихо всхлипывала она.- Последнего лишил... на улицу выйти... продаться...

Ее золотые волосы поползли с подушки на одеяло. С одеяла под кровать. Под кроватью стояла изношенная пара сапог. Несколько золотых прядей упали на голенища...

В палате меня встретил Костя.

- Не слово, а сила... Не мы, а Бог...

- И вот его императорское величество...- Полковник поднял голову.- Так точно!.. А в это время... К церемониальному маршу!..- вдруг закричал он.Поротно!.. На одного линейного дистанцию... Первая ро...

- На минутку! - позвал меня ординатор, остановившись в дверях.Слушайте... Завтра мы вас эвакуируем. На Новороссийск, конечно. Оттуда? Не знаю, но думаю, на Принцевы острова. Вас и еще шесть офицеров - нервных. Да, необходимо торопиться. Красные подходят к городу и, говорят, расстреливают всех причастных к движению. Вот он и конец! Настал все же!..

За окном ползли густые сумерки.

"Только попрощаюсь! - думал я, опять подымаясь к комнате Марка.- Вот и конец!.."

На лестнице было темно. За подъездом гудел всегда тихий переулок. Проходила артиллерия.

- Левой, твою мать!., левой, говорю... в горло! - кричал кто-то сквозь грохот и гул тяжелых колес. Я постучал.

- Можно войти?

Никто из комнаты Марка мне не ответил.

- Можно?

Опять молчание.