Война чувств - [32]

Накрасив губы, Людмила сбросила халат, достала из ящика в гардеробе черные шелковые трусики, не очень откровенные, но, судя по реакции Дмитрия, жутко сексуальные, раздевшись догола, примерила их перед трельяжем. Решила, что Стасу понравится. Лифчик надевать не обязательно, под тонкой красной блузкой ее груди будут выглядеть очень соблазнительно. Чулки или колготки? Нет, чулки — это, пожалуй, слишком, она же не проститутка, значит, колготки. Он их стащит вниз зубами, вместе с трусиками… И длинная черная юбка, именно длинная, это подчеркивает ее сексуальность. Он обалдеет, увидев ее. А потом… будет новая жизнь, радостная и счастливая.

Ну все, можно ехать. Лерка звонила, сказала, что Жора будет после семи, значит, времени у них почти два часа. Хоть и обещала Лерке, что через полчаса уедут они, можно и задержаться. Стас приедет к пяти, адрес знает. Все замечательно! Будет чудесный вечер, а потом Зеленин узнает, что она уходит от него. И пусть попробует только вякнуть что-то против!

Людмила надела кожаное пальто и вышла из квартиры. В машине сидела минут пять, замерев. Впереди заветной звездой светилась новая жизнь, нужно было включить зажигание и мчаться к ней. Но все-таки жило в груди опасение, что в действительности эта новая жизнь окажется недостижимой. Пока не завела двигатель, она была реальна, а после… ну, это уж как Бог решит.

Двигатель заурчал, «шкода-фелиция» мягко выкатилась на набережную Тараса Шевченко. Людмила с сожалением подумала, что эту машину придется оставить мужу, а она к ней так привыкла. Выходит, не совсем говорила правду, когда признавалась, что ей ничего не нужно, кроме Стаса. Привычная, удобная в управлении машина была нужна, без нее — как без рук. Нужно будет сказать Стасу, чтобы купил ей точно такую же.

Людмила уезжала от своей просторной квартиры, мысленно прощаясь с ней. Скоро у нее будет другая, не менее престижная, и там она станет настоящей хозяйкой.

Она и подумать не могла, что за ней следят, но это было именно так. Неприметный серый «жигуленок» двинулся вслед за «шкодой», не отставал и не приближался.

— Дима, она едет к Калининскому мосту, думаю, свернет на Кутузовский, — сказал в микрофон Булкин.

— А потом махнет на Можайку. Держи меня в курсе, Миша, — послышался в наушниках голос Зеленина. — Любая мелочь важна. Ты понял?

— Давно уже, босс, — со злой решимостью ответил Булкин.

Глава 11

Время близилось к пяти, а менеджеров с докладом о результатах рекламной акции не было. Епифанов прочитал записку Тарасова о перспективах сотрудничества с Панченко, отложил в сторону фирменную папку с золотым тиснением ЗАО «Эпос». Расчеты показывали, что в данный момент инвестиции в строительство новых ферм невозможны. Пожалуй, так оно и есть, но Тарасов не знал того, что знал босс — размер состояния Панченко. Иметь такого партнера более чем выгодно, даже если народ не станет покупать его кур. Кстати, где менеджеры, черт возьми?

Епифанов снова посмотрел на часы, а потом направился вниз, в торговый зал. У касс выстроились длинные очереди, час пик для магазина, люди возвращаются с работы, по дороге домой отовариваются. Если кому нравились очереди в гастрономе, так это хозяину: нет более приятной картины, чем очереди к кассам. Хозяина узнавали и кассиры, и рабочие в зале, и охрана, вежливо улыбались, здоровались. Когда он подошел к кассе, девушка за аппаратом прямо-таки расцвела в улыбке:

— Здравствуйте, Георгий Петрович!

Епифанов поприветствовал кассиршу, спросил, как идут дела, и этим разозлил сухопарую даму лет сорока с металлической корзиной, набитой доверху продуктами.

— Дорогая, если ты пропустишь его без очереди, я буду жаловаться! — крикнула она. — Это черт знает что творится! Столько лет при капитализме живем, а все как было по блату, так и есть! Безобразие!

Улыбнувшись юной кассирше, Епифанов подошел к даме:

— Здравствуйте, я Георгий Епифанов, хозяин этого магазина. Вы часто у нас бываете?

— Как это — хозяин? — изумилась дама.

— Да вот, нечаянно взял и стал хозяином. Вам нравится у нас? Есть жалобы по поводу обслуживания?

— Я… часто. Да это ж рядом с домом, и цены вполне нормальные. А жалобы… да нет, все прилично, только вот очереди большие. Извините, я же не знала…

— Это вы меня извините, сами видите — все кассы работают, очередь я уменьшить не могу. Вы бы, покупатели, договорились между собой — кто сразу после работы, кто в шесть, семь, девять вечера приходит, может, и очередей не будет. — Последние слова были адресованы всем покупателям.

Они улыбались, принимая шутку хозяина. Не бедные пенсионеры, а сплошь прилично одетые люди, и в корзинке каждого продуктов не меньше, чем на пятьсот рублей. Ничего не скажешь, приятное зрелище. Попрощавшись с покупателями, Епифанов подошел к знакомому рабочему по залу:

— Как жизнь, Илья Тимофеевич?

— Не жалуюсь, Георгий Петрович. Если зарплату повысите, не обижусь. Но понимаю, что мы расширяемся, верю вам, что это дело принесет нам всем выгоду.

— Обязательно принесет, Илья Тимофеевич. К Новому году премии гарантирую, а там и оклады повысим, значительно. Вы Тарасова не видели? Что-то я потерял его. И вообще, где у нас куры Панченко?