Война без особых причин - [10]

С трудом сдерживая шаг и стараясь не оглядываться мы перешли дорогу. Пошли по улице. Редкие прохожие равнодушно шли мимо. Милицейский «уазик» проехал по дороге, не заметив нас.

Да и что в нас было необычного, чтобы замечать? Просто два тринадцатилетних пацана, гуляющих во второй день летних каникул.

8

Барахолка гудела. Люди, нескончаемым потоком шли между рядами. Продавцы выставляли свой товар на деревянных ящиках или просто на земле. Мы с Осиной притулились с краю, почти у самого выхода. Женщина, продававшая чешские кроссовки «Ботос» пустила нас на уголок своего ящика. Разрешила положить туда наш фотоаппарат. Я робко переминался с ноги на ногу, норовя спрятаться за ее спину. Я очень боялся, что меня увидит кто-нибудь из знакомых взрослых.

Фотоаппарат оказался не самым ходовым товаром. Лишь изредка кто-нибудь спрашивал цену. Я стесняясь отвечал тихим, едва слышным голосом:

– Двести.

Любопытствующие удивленно морщились и шли дальше. Осина сидел на корточках сзади и курил. Он с самого начала не верил в эту затею. Я уже тоже начал в ней сомневаться.

Небольшого роста, сутулый, длинноносый мужчина лет шестидесяти с вьющимися седыми волосами остановился возле меня. Склонив набок голову осмотрел фотоаппарат. Спросил:

– Чей товар?

– Мой, – тихо ответил я. Длинноногий с интересом взглянул на меня.

– Можно посмотреть?

– Пожалуйста.

Он взял фотоаппарат. Расстегнул футляр. Я услышал как он бормочет себе под нос.

– Длиннофокусный … оптика… КОДАК… Профессиональная техника, – сказал он, подняв глаза. Я промолчал. Осина подошел и встал сзади.

– Сколько? Я хотел ответить, но Осина опередил меня:

– Двести, – твердо сказал он. Длинноногий не удивился. Просто сказал:

– Дорого.

– Не хотите, не берите. – отрезал Осина. Длинноносый продолжал вертеть фотоаппарат в руках.

– А где вы его взяли? – спросил он вдруг.

Я похолодел. Хотел что-нибудь соврать, но слова не шли с языка. Я беспомощно оглянулся на Осину. У того сузились глаза. На лице появилось злое и упрямое выражение.

– Не ваше дело! – грубо ответил он и схватив за ремешок потянул фотоаппарат к себе. Длинноносый не выпустил его из рук. Придержал и укоризненно произнес:

– Нехорошо, молодой человек, грубить старшим. Старших надо уважать. Уверен, что это вам скажет и товарищ милиционер, который стоит вон там – он махнул рукой в сторону выхода. – Хотите убедиться? Я могу позвать его.

Я испуганно посмотрел туда, куда он показывал. Милицейская фуражка маячила над толпой. От страха у меня схватило живот. Я бы убежал наверное. Но милиционер стоял у входа, отрезая последний путь к спасению.

Длинноносый с усмешкой наблюдал за мной. Все переживания похоже отражались на моем лице. Быстро сориентировавшийся Осина заискивающе сказал:

– Извините пожалуйста, я больше не буду – Честное пионерское не буду! Длинноносый насмешливо улыбнулся.

– Я вам верю, молодой человек. Конечно, каждый может ошибиться. Главное вовремя признать свою ошибку. Одну вы признали, я рад за вас. Пора признать и вторую.

– Какую вторую? – ошеломленно спросил Осина.

– Вы ошиблись в цене. Двести это слишком дорого. Вы согласны с этим, молодые люди? – он пристально посмотрел на нас. Я поспешно кивнул. Я согласился бы с чем угодно. Даже отдал бы фотоаппарат даром, лишь бы все это кончилось. Милиционер неспешным шагом пошел в нашу сторону. Я с ужасом смотрел как его серая с красным околышем фуражка плывет над толпой.

– Нормальная цена ему… – длинноносый помедлил. Казалось он получает искреннее удовольствие от наших мук, – сто рублей. Согласны?

Я снова кивнул не отрывая глаз от приближающейся фуражки. Осина хмуро буркнул:

– Согласны.

– Ну вот и умнички! – обрадовался длинный – Тогда я его у вас покупаю…

Милиционер равнодушно скользнув по нам взглядом прошел мимо. Я облегченно перевел дух.

… Только с собой у меня таких денег нет – продолжал длинноносый – но я живу здесь рядом. Думаю вы не откажетесь проводить меня до дому, а, молодые люди?

Все это время он не выпускал фотоаппарат из рук. Фактически он и так был у него. Если бы длинноносый захотел просто забрать его и уйти, мы бы вряд ли могли помешать ему. Делать было нечего. Мы согласились.

Длинноносый шел впереди. Шаг у него был неожиданно крупный. Мы едва поспевали за ним. Длинноносый привел нас к четырехэтажке сталинской постройки.

Мы поднялись на третий этаж. Длинноносый открыл ключом дверь квартиры. Сделал рукой приглашающий жест.

– Прошу, молодые люди.

Мы вошли вслед за ним. Разулись в коридоре и длинноносый провел нас в комнату. В квартире было очень грязно. Всюду лежали книги, газеты и ворохи фотографий. В коридоре на веревке сушилась проявленная пленка. Сильно пахло фотореактивами. Длинноносый устроился в кресле. Нам показал на диван.

– Садитесь.

Я присел на краюшек. Осина встал у стены, разглядывая висящие на ней фотографии.

– Давайте познакомимся, молодые люди сказал длинноносый – меня зовут Наум Борисович, а вас как?

– Вадим, – сказал я. – А он Андрей.

– Очень приятно – слегка поклонился Наум Борисович – вы конечно пионеры? Я ожидал чего угодно, но только не этого вопроса. Пискнул:

– Да.

– Это хорошо, – сказал Наум Борисович и без перехода спросил. – так, где говорите вы его взяли?