Война без линии фронта - [69]

Однажды ему намекнули на его причастность к разведывательным органам. Брист оторопел, замкнулся. Вначале связь с разведкой отрицал категорически, потом признался. Сделал попытку покончить жизнь самоубийством, вскрыв вены. Однако смертельный исход удалось предотвратить. После выздоровления Брист дал подробные и обстоятельные показания. С большим знанием дела он охарактеризовал разведывательную службу германского МИД, в частности так называемое «бюро Риббентропа» и его официальных сотрудников. Назвал более 50 агентов и резидентов этой ячейки разведки, находящихся в различных странах. Не утаил сведений и о резидентуре разведки фашистского МИД в Советском Союзе.

Показания Бриста оказали большую помощь в выявлении и разоблачении фашистской агентуры на территории СССР, Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии и других стран.

Работа с военнопленными способствовала также разоблачению среди солдат и офицеров лживой фашистской пропаганды о якобы плохом обращении с военнопленными. Распространением подобных небылиц немецко-фашистское командование пыталось предотвратить сдачу в плен Красной Армии солдат и офицеров гитлеровских войск.

Советская военная контрразведка активно участвовала в работе по разъяснению военнопленным правды о войне, ее справедливого характера со стороны советского народа и ее грабительских целей со стороны фашистской Германии и ее сателлитов.

В этих целях, например, в январе 1942 года особым отделом Юго-Западного фронта по согласованию с командованием после ряда бесед было отпущено несколько пленных одной пехотной немецкой дивизии.

О том, что произошло дальше, можно узнать из воспоминаний бывшего первого адъютанта 6-й полевой немецкой армии полковника Вильгельма Адама, в состав которой входила эта дивизия.

«Советским частям, — писал Адам, — удалось захватить некоторое количество пленных из 44-й пехотной дивизии. В их числе был — фамилию его я забыл — некий фельдфебель, командир взвода пехотного полка. Через несколько дней дивизия сообщила, к нашему удивлению, что взятый в плен фельдфебель вернулся в свою воинскую часть. Разведывательный отдел дивизии в своем донесении добавлял, что вернувшийся фельдфебель всюду рассказывает, будто бы солдаты и офицеры Красной Армии обращались с ним хорошо. Эти сообщения, шедшие вразрез с нашей пропагандой, вызвали немалое волнение в разведывательном отделе штаба армии. Я присутствовал при том, как начальник отдела докладывал о происшествии на обсуждении обстановки у начальника штаба. Он уже приказал доставить в штаб армии фельдфебеля в сопровождении одного из офицеров, так как эта история казалась ему весьма загадочной. Допрошенный офицером разведки фельдфебель сообщил, что ему удалось бежать из плена. Тем не менее с пленными, по его словам, обращались гуманно. И во фронтовых частях, а позднее и в вышестоящих инстанциях, в штабах, где их допрашивали, у пленных всего необходимого было вдоволь — еды, питья, курева. А что пленных якобы бьют или расстреливают на месте, то этого и в помине нет»[43].

Об этом случае докладывалось генералу Паулюсу. В. Адам далее в своей книге признает, что им не удалось выяснить, что произошло с фельдфебелем в русском плену.

Таким образом, операция военных контрразведчиков достигла цели — немецкие солдаты и офицеры узнали правду о гуманном отношении советского командования к немецким военнопленным. К тому же сам факт обнаружения вопиющего противоречия между утверждением немецкой официальной пропаганды и действительностью с учетом того, что было в начале 1942 года, произвел огромное впечатление. Подобного рода случаи не были единичными.

В ноябре 1942 года работники особого отдела Сталинградского фронта допрашивали шестерых румынских солдат, взятых в плен бойцами 15-й гвардейской стрелковой дивизии. Пленные говорили, что сдаться русским желают многие румынские солдаты, но боятся, что их в плену расстреляют. Тогда работники особого отдела решили вернуть пленных в свои части с тем, чтобы они рассказали солдатам правду.

Прошло четыре дня. Войска Сталинградского фронта успешно наступали. По дороге на Абганерово сотрудники особого отдела встретили большую колонну румын, которые сдались в плен.

На фронтах удачно действовали контрразведчики оперативной группы захвата. Как правило, они находились в боевых порядках наступающих советских войск. Задача таких групп состояла в захвате и пленении крупных военачальников противника, офицеров спецслужб, предателей Советской Родины. В состав групп включались ранее разоблаченные агенты, знавшие в лицо своих бывших начальников, коллег по абверовским и гестаповским школам и органам.

Так, благодаря активным, обстоятельно продуманным и тщательно подготовленным действиям, управления контрразведки «Смерш» 2-го Прибалтийского фронта удалось в разгар боев на подступах к Риге захватить еще до взятия города крупный разведывательный орган «абверштелле-остланд». Этот орган, находившийся в полосе действий 2-го Прибалтийского фронта, фактически вел разведку против войск трех наших фронтов — Карельского, Ленинградского и Прибалтийского. На нем замыкались школы разведчиков-диверсантов в Бальт-Эзерсе, Балдоне, Валге, Вецати, Предайне, Стрепочи, Ульброне, Царникове и Цекисе.