Vояж в Бездну - [15]

Скелет тем временем шагнул внутрь, не обращая на меня ровно никакого внимания, полностью сосредоточив его на девушке. Размяв пальцы с острыми костяшками, нечистый замахнулся явно не с тем, чтобы погладить Бруксу по голове…

Нужно было что-то делать. Причем срочно. А так как других претендентов на эту почетную обязанность не наблюдалось, пришлось взять ее на себя, совершая очередной безрассудный поступок.

А все потому, что в свое время мне была оказана типичная медвежья услуга – родители учили платить добром за добро и ценить дружбу. Плечом к плечу встречать опасность. "Умру, но друга в беде не брошу!" – таков наш девиз.

Думаю всем уже ясно, что такие принципы (и принципы вообще) в наше время в нашем мире неприменимы. Хватай больше, смотри дальше – вот реальность. И я почти научилась так жить. Еще там, на Земле…Но все равно не могла плюнуть в душу людям, спасшим мне жизнь.

Зря, наверное.

А может, меня вела фальшивая уверенность всех молодых и неопытных. Все будет в порядке, все будет… Только тебя не будет! Казалось бы, жизнь уже должна была научить меня искусству выживания, умению переступать через любые чувства, но…

Вместо того чтобы бежать, я схватила стул и со всей силы ударила им скелета. Стул стал щепками, а на черепе никаких видимых повреждений не прибавилось. Зато нечисть повернула в мою строну голову.

Только голову (вернее череп) – она медленно провернулась в позвоночнике. Как в малобюджетном американском ужастике… но почему-то сейчас в солнечном сплетении стало очень холодно, а руки сами собой задрожали, выпуская уцелевшую ножку.

На какой-то миг мне стало обидно: и Бруксу не спасла и сама погибну во цвете лет. А мне ведь только двадцать! Я еще не окончила университет и ремонт в своей новой комнате. Тьфу! При чем тут ремонт!.. Если что мне в ближайшее время понадобиться так это гробик дабы схоронить мои бренные останки.

Скелет, не растрачиваясь на предисловия, повернулся весь и ухватил меня за шею. Другой рукой вцепился в плечо медленно, но неуклонно вдавливая острые когти в плоть. Можно было до бесконечности убеждать себя молчать, только обжигающая боль, охватившая руку от предплечья до локтя, все равно была сильнее и я позорно завыла.

Я кричала, как раненное животное не в силах вынести эту муку. Светящиеся зеленым провалы глаза не отпускали моего взгляда, и я могла только беспомощно опускаться на колени, чувствуя, как костяная рука все сильнее стискивает горло.

Ощущая, как легкие разрываются от необходимости сделать вдох, а в голове нарастает странная звенящая пустота и снова-таки боль (кажется, что череп взорвется, а из носа хлынет кровь) я готова была проклясть весь мир и сделать что угодно ради вдоха.

Господи, как страшно вот так умирать! Сейчас смерть от встречи с капотом кажется самой гуманной в мире – она, по крайней мере, была куда быстрее.

– Сгинь! – тишина взорвалась голосом Хакера.

Сжимающая горло рука исчезла, и я беспомощно рухнула на пол. Перед глазами плавала зеленоватая сетка, а тело охватила такая слабость, что казалось одно движение, сможет меня убить.

Но даже сейчас моля сознание покинуть на время измученное тело, я хотела жить. Как никогда хотела. Черта с два я позволю себе преставиться после того, что вынесла!

Когда я пришла в себя, рука была перевязана, а сама я лежала на ставшей почти родной кровати. Брукса бессильно раскинулась на полу, прислонившись спиной к стене. Увидев, что я очнулась, она заметно удивилась.

– Что, сейчас мне полагается находиться на последнем издыхании? – спросила я девушку. Правда говорить пришлось очень тихо – горло болело, и каждый звук вырывался с натужным хрипом.

Мне стало страшно. Я остро почувствовала свою чуждость и зависимость. Что бы там ни говорили я тут одна. Чужая среди чужих.

– Типун тебя на язык! – возмутилась она. – Просто видела бы ты себя со стороны… А лучше, чтоб не видела.

– Что все так плохо? – скисла я. – Дядюшка Кондратий уже приглашает в свои холодные объятия?

Державшее меня в тонусе напряжение разом испарилось.

– Да нет, жить будешь, – оптимистично начала подруга. – Синяк на шее недели через две сойдет, рука тоже заживет, а вот шрам на всю жизнь останется.

– Шрам это пустяки, – бодро ответила я. – Главное что рука цела.

На самом же деле хотелось плакать – во время переодически накатывающих приступов депрессии я и так считала себя далеко не красавицей, а уж со шрамом…

Вот невезуха! Росточку метр пятьдесят пять, все богатство – пышные бедра из-за лишений почти исчезли, лицо осунулось… Хорошо хоть грудь осталась такой как прежде: пусть всего первый – зато весь мой.

– Да успокойся! Он будет небольшим, – обнадежила меня девушка. Ну да – еще одно дополнение к внушительному наследию боевого детства. – И спасибо что спасла меня. Если бы ты тогда не завопила и не отвлекла скелет, быть бы мне трупом… окончательно.

– Ладно тебе!

– Не веришь? Хакера спроси! Он как твой визг услышал, сразу к нам бросился. И Мастер тут же подоспел. Вместе они нечистого и отправили на тот свет.

– Ну, визжать я всегда умела. Не думала, что когда нибудь это умение мне всерьез поможет.

***

Старший судья Ирн раскинулся на широком ложе. Рядом лежала нынешняя любовница – роскошная брюнетка с пламенным темпераментом и очень понятливым характером. Только сейчас все внимание судьи вопреки логике было сосредоточено не на партнерше, а на огромном зеркале, висящем напротив ложа. А ведь не так часто у судьи выпадало свободное время… дела Судьбы, знаете ли, не так легки для решения.