Вот Иуда, предающий Меня. Мотивы и смыслы евангельской драмы - [7]

Поэтому все-таки маловероятным мне кажется, что Святой Дух открыл Иоанну новые, прежде скрытые грехи Искариота.

Или, быть может, все всё знали? Знали апостолы, знал и Сам Иисус, как Иуда обходится с деньгами, о его жестокосердии к бедным… Знал? И никак не препятствовал этому? До самого конца терпел рядом с Собой вора, и не просто терпел, но не мешал ему воровать? Но зачем? Почему? Ведь это называется вводить во грех и потакать греху.

То уже поразительно, что Спаситель, отбиравший Себе ближайших Двенадцать, ночь в молитве проведший перед этим, зачем-то призвал нераскаянного вора. Но, в конце концов, если Иуда действительно воровал деньги из казны, можно было попросту с ним распрощаться. Что такой человек мог проповедовать? Мало, что ли, в Галилее честных людей — взял бы Иисус на его место одного из семидесяти, да того же Матфия, которому и так суждено было заменить Иуду.

Хорошо, Христос сострадателен и милосерд, а Иуда, будучи уличен, искренне раскаялся и просил прощения. Пусть не выгнать, но хотя бы предупредить: мол, еще раз — и вылетишь из апостолов, ахнуть не успеешь! Он там точно не единственный умел деньги считать, на крайний случай еще бывший мытарь Матфей есть, ему можно казну передать, он привычный.

Нет. Иуда до самого конца вор. И казначей до самого ухода с Тайной Вечери. Удивительное сочетание. Абсолютно невозможное.

Традиционное толкование ясности в этот вопрос не привносит.

«Но почему же Иисус Христос, зная, что Иуда вор, позволил ему быть хранителем денежного ящика? Конечно, ради этой слабости Иуды, чтобы он, удовлетворяя таким образом своему сребролюбию, не продал из-за этой своей страсти Учителя» ^[15].

То есть Христос пытался удержать ученика от предательства, попустительствуя воровству. А что еще ему можно было разрешить, лишь бы не допустить измены: убийство? прелюбодеяние? лжесвидетельство?

Схожую мысль высказывает святитель Иоанн Златоуст:

«…это для того, чтобы отнять (у Иуды) всякое извинение. В самом деле, он не мог сказать, что сделал это (предал Иисуса) по любви к деньгам, так как находил достаточное удовлетворение своей страсти в ковчежце; нет, это он сделал по великому нечестию, которое Христос хотел обуздать, оказывая ему снисхождение. Поэтому Он и не обличал его в краже, хотя и знал об этом, чтобы тем обуздать его злое пожелание и отнять у него всякое оправдание» ^[16].

Логика святителя ясна: не обличая малый грех, Христос хотел уберечь Иуду от большего. Но как можно обуздать нечестие, «оказывая снисхождение» греху, от которого человек не отстает? Разве вор, чье преступление раз за разом остается безнаказанным, не распускается от этого вконец? И неужели Христос полагал, что нарушение заповеди «не укради» не помешает спасению, если удастся удержать Иуду от предательства?

Да и зачем Господу «отнимать у Иуды всякое оправдание»? Уж, казалось бы, если можно мотив предательства максимально «заземлить», так это и надо было сделать ради души предателя: от такого мотива легче призвать к покаянию, чем от нечестия и богохульства. А зачем лишать его оправданий — чтобы вынудить предать из самых страшных мотивов?

И перед кем собирался «оправдываться» таким образом Иуда? Перед людьми — вряд ли. Перед Христом? Ну, фраза: «Господи, я предал Тебя, потому что денег очень захотелось» — оправдание, откровенно говоря, так себе, и я не вижу, почему бы к нему при таких мотивах предательства следовало отнестись со снисхождением.

Тем более что потом сам же Иоанн Златоуст, упрекая Иуду в непокаянии на Тайной Вечере, скажет, что тот должен был… каяться в помутнении рассудка от сребролюбия. «Прости меня, купившего себе вред и погибель; прости меня, у которого золото похитило разум» ^[17], — именно такими словами, считает святитель, Искариот должен был умолять Христа о прощении. А какой в этом смысл, если Златоуст сам пишет, что Спаситель заведомо лишил Иуду такого оправдания?

Впрочем, по всей видимости, Златоуст и сам не до конца был удовлетворен своим объяснением. Предваряя его, он пишет:

«Если же кто спросит, почему (Христос) поручил татю ковчежец нищих и сребролюбца сделал распорядителем, то я отвечу, что сокровенную причину этого знает Бог» ^[18].

Существует и такая точка зрения: Иисус заранее знал, кто Его предаст, поэтому не мешал ему грешить. Дескать, так и так тому погибать, какая уж разница, зато прочие апостолы останутся чисты. Но это Христос, а не Макиавелли, и оскорбительно даже предполагать в Нем такой цинизм. А уж думать, что Он возлагал всю тяжесть греха на одного человека, чтобы не дать соблазниться другим, — вообще нечто запредельное: какое может быть согласие между Христом и Велиаром?

Короче говоря, при традиционном толковании остается совершенно неясно, как и почему вор стал апостолом, казначеем при Христе и пробыл им все три года.

Легче всего, конечно, было бы закрыть глаза на этот эпизод, сочтя, что Иоанн, ненавидя предателя, просто не жалеет для него черной краски и художественных преувеличений. Но это евангельский текст, и мы не можем вычеркивать из него то, что нам не нравится, даже если очень хочется.

И в таком случае эти слова Иоанна следует понимать как-то иначе: не царапая сомнением ни Христа, ни евангелиста, не противореча пророчествам Ветхого Завета и признавая боговдохновенность Нового… то есть Иуда — вор и не вор одновременно, и деньги из казны он таскал, но не таскал.