Вот Иуда, предающий Меня. Мотивы и смыслы евангельской драмы - [10]

Или это желание власти, именно власти, которую дают деньги. «Нас интересует только власть. Ни богатство, ни роскошь, ни долголетие, ни счастье — ничто, только власть, власть в чистом виде» ^[26]. И когда деньги дают возможности добиться этой власти, тогда сребролюбие — это гордыня, причем не важно, откровенная это власть или тайная, от чужих глаз сокрытая, как у Скупого рыцаря.

Можно продолжать, но суть ясна: сребролюбие — это всегда какая-то подспудная боль, отсутствие чего-то, дыра, которую пытаешься заткнуть деньгами. И сребролюбия как «чистого» греха не существует — это всегда другой грех, прикрытый деньгами, как способом добиться греховно желаемого. Это страсть «второго порядка», которая, если ее копнуть, обязательно выведет к своему подлинному источнику.

Давайте еще раз вернемся к началу — к положению южанина Иуды в галилейской общине, к ответственности, лежащей на его плечах и связанной с полным доверием Христа, которое очень хочется оправдать. И из любви к Учителю, и из благодарности к Нему, и из страха утерять то единственное, что абсолютно бесценно — Его веру в тебя, без которой тебе просто не будет места рядом с Ним, как бы ты Его ни любил.

Прибавим к этому, что опыта в подобного рода денежных делах у него, скорее всего, нет, если только до встречи с Христом он не служил каким-нибудь армейским снабженцем. Поэтому он просто боится проколоться где-нибудь, оплошать, не рассчитать, после чего лишиться вместе с доверием еще и Его заступничества перед остальными. А о том, что тогда скажут все эти северяне, даже думать тошно.

А с деньгами у них ненадежно все: сегодня есть доход, завтра нет, сегодня сумели подработать и получили на пропитание, а завтра не нашлось такой возможности. Сегодня почитатели Учителя насыпали денег, а завтра Его противники прогнали из селения и чуть не убили. То густо, то пусто. Рассчитать и распланировать в такой ситуации ничего невозможно, а тебе надо планировать и рассчитывать, потому что духовность духовностью, а ужинать твои спутники хотят каждый день.

И при таких раскладах ты практически наверняка будешь перестраховываться и захочешь контролировать ситуацию как можно плотнее. И рано или поздно тебе придет в голову идея создать некий запас «на черный день», который будет у тебя лежать помимо основной кассы. И тогда можно не бояться, что в один непрекрасный момент ты окажешься перед голодной компанией с пустыми руками, а Он поглядит на тебя разочарованно.

Я даже не думаю, что Иуда особо это скрывает. Уж точно не от Него, и уж конечно с полной готовностью отдать Ему все по первому слову. Слабость это, маловерие? В какой-то мере, конечно, да, и лучше бы этого не было. Но ничего общего с алчностью и корыстью это не имеет.

Допустим, он действительно решил завести вторую кассу; а поскольку он парень умный, он найдет, на чем сэкономить, чтобы отложить. И здесь мы подступаем к тому упреку, который бросает ему Иоанн: не заботясь о нищих, он берет себе их деньги. Знаете, а пожалуй, и берет. И, знаете, пожалуй, его даже можно понять.

В Евангелии есть слова Христа о людях, которые ходили за Ним только ради подачек:

Иисус сказал им в ответ: истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились (Ин. 6: 26).

Даже не потому, что видели чудеса, хотя и это так себе мотив, ибо чудес хочет род лукавый и прелюбодейный (Мф. 12: 39). Но их не интересуют даже чудеса, их бог — чрево (Фил. 3: 19).

И вот таких, ходивших за Ним корысти ради, было много. А Он «много заботился о нищих, и хотя прочих убеждал не иметь ни сумы, ни меди, но Сам позволял носить при Себе ящик, показывая тем, что и нестяжательный, и распявшийся для мира должен иметь большое попечение об этой части людей — бедных» ^[27].

Он, сострадательный, в Своем праве миловать и дарить кого захочет. Но людей, окружающих Его, такое потребительское отношение к Учителю должно было здорово раздражать. А Иуду, день за днем слышавшего от Иисуса просьбу пойти наделить деньгами нищих, эти попрошайки, ищущие не Христа и Его истины, а подаяния, должны были злить больше, чем прочих. Сколько нищей братии ходит за ними только ради щедрых подачек! Разве им нужен Учитель? Разве им нужен Мессия? Нет! Вот эти монеты, стертые и яркие, медные и серебряные, еврейские, римские, греческие, — вот ради чего они таскаются за Ним.

То, к чему спокойно относится Он, для ученика могло быть просто оскорбительно. Ибо ревность по доме Твоем снедает меня, и злословия злословящих Тебя падают на меня (Пс. 68: 10). А как еще относиться к людям, разменивающим Мессию на мелкие монеты?

И такой ли великий грех — приберечь немного для своих, для верных? Раздать, условно говоря, не десять сребреников, а восемь — два убрать за пазуху? Ну не для себя же! Они все равно еще придут, завтра и послезавтра, им можно царскую казну раздать — они все равно явятся, и Учитель все равно скажет: дай. А отложенные деньги могут здорово выручить однажды: будет, чем поужинать Учителю, будет, чем заплатить за кров над Его головой.

Деньги и Деяния

В общем, в какой-то момент отношения Иуды с деньгами перестают быть кристально чистыми.