Вот это поцелуй! - [20]
Я подозревал, что она заваливалась в мою постель, когда меня не было дома. В мусорном ведре я нашел коробочку из-под снотворного. Перед уходом я сказал ей, что не осуждаю ее и беру свои слова обратно, потому что никто не может утверждать, будто для дневных часов есть лучшее занятие, чем сон. Я настаивал, что мы с ней должны прийти к согласию по данному вопросу.
У Мэри-Джо было такое выражение лица, какое бывает у женщины, изменившей любовнику. Фрэнк с удрученной миной трогал языком зуб; два пальца у него были прикреплены к металлической шине, все это обмотано бинтом, образуя давящую повязку, которая резала тыльную сторону его распухшей ладони.
– Ну, как ты, Фрэнк?
– Ничего, вроде получше. Пока еще ощущаю некоторую слабость, но скоро все пройдет.
Воробьи стайками влетали в открытые окна, на которых колыхались от ветра занавески в желтую полоску, и кружили вокруг столов. Они дрались из-за крошек. На улице, на самом солнцепеке, группа подростков, настоящих амбалов, забавы ради мочилась на коляски мотоциклов. Но Фрэнк на них не смотрел. Он все пытался поглубже вжаться в свое кресло.
– А как твое ребро? Как это чертово ребро, Фрэнк?
– Ничего страшного. Но болит.
Мэри-Джо встала и направилась в туалет. Ей хотелось поскорей домой. Она была явно недовольна, когда я ей сказал, что должен зайти к Крис подписать кое-какие бумаги по социальном) обеспечению, непременно до понедельника. По-моему, она переборщила с амфетаминами, потому и бесилась по пустякам. Ее изумрудно-зеленые глаза вспыхивали мрачным огнем.
– Но все же, Фрэнк, знаешь, выглядишь ты не лучшим образом…
– Да? Правда?
– Как будто здорово влип.
– Я? Влип? Почему? Во что же, по-твоему?
Где-то далеко взвыла сирена «скорой помощи», в небе зарокотал двигатель самолета. Иногда налетал легкий ветерок, и тогда до нас доносился шелест листвы. Вот и пожарная сирена. Из телевизора, укрепленного над стойкой бара, доносилось странное, жутковатое мычание жертвы коровьего бешенства на ферме в графстве Кент. На этих животных уже никто не обращал внимания. Им потеряли счет.
Застать голубков в их гнездышке? Мне нужна была подпись Крис, сам не знаю для чего (а кто знает?). У меня в запасе было всего две недели, чтобы отправить эти бумаги, иначе мне на голову могли бы обрушиться большие неприятности (мне ясно дали это понять). Так что же делать? Поддаться нездоровому любопытству, темным инстинктам? Признать свою неспособность разорвать узы, связывающие меня с Крис? С меня бы сталось.
А тут еще эти двое. Фрэнк задернул шторы под тем предлогом, что солнце печет слишком сильно и у него разболелась голова. Мэри-Джо хранила молчание. Я остался стоять. Фрэнк вслух задался вопросом, не пора ли ему принимать противовоспалительные таблетки. Я услышал вопль Мэри-Джо на кухне, а потом мерзкую брань по адресу кастрюли с кипятком, после чего по дверце шкафчика заехали ногой. Фрэнк пошел посмотреть, что произошло.
У Крис, наоборот, кипела беспорядочная, по обыкновению лихорадочно-суматошная, но совершенно очаровательная жизнь: какой-то тип бежал по ступенькам вниз, размахивая лентой факса метра в три длиной, другой несся за ним по пятам, вопя, что главный компьютер завис, две девушки прикрепляли к стене в коридоре плакат с портретом Барбары Крюгер[8] и надписью «Your life is a perpetual insomnia»,[9] тот самый, что провисел у меня над кроватью целых три года; народ входил и выходил в настежь открытые двери квартир, отовсюду долетали обрывки споров; какие-то люди прилетали на всех парах и швыряли свои велосипеды на тротуаре, чтобы очертя голову броситься к входной двери и исчезнуть за ней; чуть дальше по улице была припаркована машина, битком набитая полицейскими, и я незаметно обошел ее стороной; Жозе устанавливала на лестничной площадке второго этажа кофейный автомат, какой-то китаец-электрик менял на лестнице лампочки, народ бегал куда-то с кипами бумаг, по дому плыл запах жасминового чая… там была даже собака, придурочная псина с отвратительной мордой и мужским галстуком вместо ошейника, и эта придурковатая псина бросилась на меня.
Когда они узнали, что я – полицейский, они стали говорить, что в таком случае это нормально, и принялись гладить животину по спине, а она виляла хвостом, как дура.
Тут возник Вольф и объяснил им, что меня можно не бояться, а затем явились и другие, знавшие меня, и стали объяснять, что меня можно не бояться, и Жозе сверху подтвердила, что я хоть и из этих, но не страшный.
Вольф был в одной рубашке и смотрел на меня дружелюбно, пока я приводил себя в порядок. Мне не очень был по вкусу его дружелюбный вид. Я вдруг представил себя с ним в будущем, в сельской местности в окрестностях Берлина, представил, как мы с ним ловим форель, травим анекдоты, а в речке охлаждается бутылочка хорошего вина… но что-то тут не склеивалось…
– Как дела, Вольф?
Его протянутую руку я проигнорировал.
– Крис дома? Я зашел повидать Крис.
– Это невозможно.
– Как это «невозможно»? Не надо, Вольф, не будем ссориться.
– Ты не смотришь Си-эн-эн?
– Послушай, не заговаривай мне зубы. Давай, Вольф, выкладывай.
– Крис прикована цепью к заводской ограде. Подойди к телевизору и посмотри.
Однажды в дом к Мишель врывается мужчина в маске, жестоко избивает ее и насилует. Когда преступник исчезает, Мишель не заявляет в полицию по разным причинам. Этот чудовищный эпизод бередит ее детские психологические травмы, пробуждает воспоминания об отце – серийном убийце. Мишель противна роль жертвы, она хочет найти насильника, но вовсе не для того, чтобы сдать полиции – нет. В Мишель проснулись скрытые инстинкты…
"Трения" — стилизованная под семейный роман жестокая жизненная история, где герой, этакий современный Зорро или Робин Гуд, увязнув в запутанных связях и отношениях, разрываясь между любимыми женщинами и пытаясь сладить с семейными демонами, ищет — и находит — нетривиальные решения. Сам джиановский текст при этом напоминает верхушку айсберга: трагические причины конфликтов и их эмоциональные следствия скрыты в глубинах авторского воображения. Тайны участников драмы намечены лишь тонкими штрихами, за которыми читателю предлагается угадать истину.
А с вами случалось такое? Когда чья-то незримая жизнь играет внутри вас будто забродившее вино, она преследует вас с самого детства и не даёт покоя ни днём, ни ночью. С ней невозможно договориться, у неё нет ни ног, ни тела, ни голоса. У неё нет ничего. И, тем не менее, она пытается по-своему общаться и даже что-то рассказывает. Что это: раздвоение сознания или тихое сумасшествие? А может, это чья-то неуспокоенная душа отчаянно взывает о помощи? Тогда кто она? Откуда взялась? И что ей нужно?
Первый официальный роман по мотивам культового сериала «Нарко» от Netflix. Удивительно подробное и правдивое изображение колумбийской наркоторговли изнутри. Хосе Агилар Гонсалес – sicario, наемный убийца медельинского картеля. Он готов обрушиться на любого врага Пабло Эскобара – и сделать с ним все, что прикажет Патрон. Он досконально изучил весь механизм работы кокаиновой империи, снизу доверху. Он глубоко проник в мысли и чувства Эскобара. Он знает, как подойти к нему даже с такой просьбой, которая другим показалась бы самоубийством, – и получить желаемое.
Без аннотации Вашему вниманию предлагается сборник зарубежных детективов.
В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…