Восточные размышления. Сборник статей и интервью 1991-2003 - [28]

План, представленный Рокоссовским Сталину 8 августа, в точности совпадал с немецкими предположениями. В соответствии с ним Варшаву намеревались вырвать из немецкой линии широкими сдавливающими движениями с юга и с севера. Правый фланг 1‑го Белорусского фронта выступал с севера из-под Нарвы и достигал Плонска и Чеханува. Левый фланг, двигаясь с юга, должен был занять Сохачев, Скерневице и Томашув Мазовецкий, вынуждая немцев отступить под угрозой окружения. Отдельную, пропагандистско-политическую роль отводили армии Берлинга, которая 8 августа была перемещена на Мангушевский плацдарм. В последней фазе операции она должна была, двигаясь вдоль западного берега Вислы, первой войти в столицу в момент отступления немцев из города.

Мнимая помощь

План варшавской операции отличался от помощи, с которой американцы поспешили при восстании в Париже. Эйзенхауэр стремился быстро спасти столицу Франции. План Рокоссовского должен был убрать помехи, препятствующие маршу на Берлин, к победоносному завершению войны. Варшавская операция предусматривала пятидневную паузу после завершения ее первого этапа. Конечная фаза, ведущая к освобождению польской столицы от немцев, должна была начаться лишь 25 августа. Занять Варшаву должны были, по всей видимости, в конце месяца.

Волошин старается оправдать Сталина и объясняет отмену плана варшавской операции наступлением на Балканах, начатым 20 августа. Это оправдание, однако, не выдерживает никакой критики. Силы немцев и их союзников были очень слабы к югу от Карпат, чтобы суметь произвести какое-либо воздействие на северное наступление. Отдельные фронты Красной армии были полностью самостоятельны с точки зрения снабжения. Штаб 1‑го Белорусского фронта, по всей видимости, ощущал в себе силы для осуществления своего плана.

Штаб Рокоссовского сразу после получения приказа Сталина приступил к разработке линии обороны на всей протяженности действий 1‑го Белорусского фронта с момента взятия Праги и оттеснения немцев за Вислу и Нарев. План, предусматривающий отрезки обороны для отдельных частей и группировок (среди прочих армии Берлинга), был отправлен в генштаб 4 сентября, то есть за неделю до начала наступления на Прагу.

На этих оборонительных позициях советские войска должны были оставаться до возобновления генерального наступления в середине января 1945 года. Десант в Черняков и Жолибож, а также броски армии Берлинга после взятия Праги должны были иметь характер, симулирующий помощь для Варшавы, и служить пропагандистско-политическим целям. План Берлинга, который в результате соединения десантных отрядов и сражающихся в городе сил догорающего восстания должен был в конечном итоге привести к захвату Варшавы, не получил поддержки 1‑го Белорусского фронта. Берлинг же после провала операции был уволен из командования 1‑й армии Войска Польского.

Игра генералиссимуса

Между концом июля и 8 августа случились два события, которые повлияли на смену намерений Сталина в отношении Варшавы. В городе вспыхнуло восстание Армии Крайовой, в Москве проходили переговоры с Миколайчиком. Премьер Правительства Польши в изгнании прибыл в столицу СССР с планами отправиться напрямую из Москвы в освобожденную от немцев Варшаву, чтобы организовать там «дружественное» правительство, составленное из четырех партий и коммунистов. В Лондоне 10 июля 1944 года в разговоре со свидетелем этих слов — эмиссаром Главнокомандующего АК из Варшавы — премьер Миколайчик выразил убеждение, что Сталин, имея выбор между правительством большинства, готовом к лояльному сотрудничеству с СССР, и правительством с меньшинством коммунистов, навязываемым и удерживаемым силой (заранее было понятно, что это будет плохо воспринято западным миром), в собственных интересах выберет первый вариант.

Когда Миколайчик 3 августа представил свою концепцию в Кремле, Сталин ее отверг. Так же ее отверг Люблинский комитет. Берут предложил Миколайчику стать во главе правительства, в котором из 18 портфелей только четыре достанутся премьеру, а остальными будет располагать Польский комитет национального освобождения (ПКНО). Присутствие в правительстве Миколайчика и нескольких человек из его окружения не нарушило бы монополии зависящей от Москвы коммунистической власти, а одновременно позволило бы сохранить — в глазах мира и польского общества — видимость учета мнения всех политических сил страны. Разговоры в Кремле напомнили Сталину, что главным козырем Миколайчика являлась опора на политические силы, сосредоточенные в Варшаве. Ликвидация этих сил немецкими руками открывала советскому представительству путь политического покорения Польши.

Накануне начала июньского наступления в Белоруссии советский посол в Лондоне Лебедев в беседе с Миколайчиком не принял его предложение заключить соглашение по вопросу координации военных действий AK с верховным советским командованием. Это была последняя польская попытка привести обе стороны к военному сотрудничеству. Можно предположить, что повстанческие действия, скоординированные с флангом 1‑го Белорусского фронта в конце июля — начале августа сделали бы невозможным для немцев, или по меньшей мере бы задержали, перевод сил в пражские предместья и далее на Мангушевский плацдарм. Варшава была бы освобождена от немцев в первую неделю августа. В намерениях Сталина политические мотивы борьбы за Польшу взяли верх над предпосылками военного характера. Даже над более быстрым взятием Берлина.