Восточная политика Александра Македонского - [31]
Дарий двинул основные силы войск. Упорное сражение завязалось на левом фланге персов, против которого стоял сам Александр, сковавший на этом фланге главные силы противника. В это время в передней линии персов, образовался прорыв, которым македонский царь тотчас же воспользовался. В этот разрыв персидского фронта он проник со своей конницей, подкрепленной фалангой гоплитов. Согласованные удары тяжелой конницы и гоплитов привели к поражению персидских войск на этом участке фронта; конница македонян во главе с Александром решительно насела па врага, теснила его и поражала в лицо своими копьями. Когда македонская фаланга, ощетинившись сариссами, бросилась на персов, Дария обуял страх и ужас. Он первый обратился в бегство. Началось повальное бегство и его воинов; македоняне преследовали их и убивали бегущих[29].
Таким образом, на правом крыле македоняне завоевали победу. Зато большие трудности и опасности оказались на другом конце поля боя. Стоявшие дальше налево подразделения македонской фаланги не могли, как при Иссе, быстро последовать за продвижением Александра; они, кроме того, были заняты тяжелой борьбой, которая завязалась на левом македонском фланге. Из-за их отставания образовалась брешь в македонском боевом порядке. Эту брешь использовала часть индов и персидской конницы, которая прорвала вражескую линию и пробивалась к обозу македонян. Здесь завязалась горячая схватка. Персы нападали на людей, в большинстве своем невооруженных и не ожидавших, что можно проникнуть к ним через двойной фронт. Ободренные этой неожиданной вылазкой пленные персы присоединились к своим соотечественникам и вместе напали на македонян[30]. Это был для последних критический момент, которым не смогли воспользоваться их противники. Вместо того, чтобы напасть с фланга или с тыла, персидская конница бросилась грабить македонский лагерь. Это вовремя заметили предводители македонских отрядов, стоявших за первой линией; они зашли в тыл персам, многих убили, остальных обратили в бегство.
Возникла и другая опасность для македонян. Правое крыло персов, еще не знавшее о постыдном бегстве своего царя, напало на левое крыло македонской армии. Его командующий Парменион вынужден был послать курьера с просьбой об оказании ему немедленной помощи, настолько была серьезна атака и велика опасность. Это известие заставило Александра прекратить преследование разбитого врага и поспешить на помощь своему левому флангу. На пути он встретил персидскую конницу, обращенную в бегство из македонского лагеря, а также многочисленные и сильные отряды персов. Они отчаянно пытались пробиться сквозь преградивших им путь македонян. Начался конный бой, который, по утверждению Арриана, был самым жарким во всей этой битве[31]. Каждый поражал того, кто был перед ним, жалости и пощады не было ни у тех, ни у других; сражались уже не ради чужой победы, а ради собственного спасения. Александр потерял около 60 "друзей", среди раненых оказались Гефестион, Кен и Менид. Хотя эта жаркая битва и окончилась победой македонян, но все же часть персидской конницы смогла прорваться и обратилась "в неудержимое бегство"[32]. Когда Александр приблизился к своему левому флангу, необходимость в его помощи уже отпала. Фессалийская конница под руководством Пармениона, блистательно сражавшаяся, не только удержала свои позиции, но и обратила в бегство персидские конные отряды. Все македонское войско начало теперь энергичное преследование разбитого врага. Парменион захватил лагерь персов, их обоз, слонов и верблюдов[33]. Александр, с наступлением темноты прекратив преследование, уже в полночь во главе своей отдохнувшей конницы, взял направление на Арбелы, в надежде захватить там Дария, деньги и все царское имущество. Эти надежды, однако, не оправдались; только орошенные персами сокровища, колесница, щит и лук Дария попали в руки Александра. Сам Дарий бежал дальше [34].
Арриан дает разительную разницу потерь: македоняне потеряли всего 100 человек, а у их противника погибло до 30 тыс. человек, в плен же было взято гораздо больше; кроме людей, были захвачены слоны и колесницы, сохранившиеся во время боя [35].
Такова суть версий Арриана о Гавгамельской битве. Другая версия зиждится на изложении Каллисфена. Она дошла до нас, главным образом, у Плутарха и теряется в интересных деталях, среди них - исключительное спокойствие Александра перед битвой, который спал спокойным непробудным сном, и его с трудом разбудил Парменион; жертвоприношения; вражеский стан с миллионной армией, который вызвал тревогу у македонских полководцев. Один из главных полководцев Парменион получает у Плутарха неблагоприятное отражение, которое исходит из предубеждений Каллисфена. Снижение роли выдающегося македонского военачальника прослеживается в разных ситуациях перед битвой: и когда он был поражен количеством вражеского войска, и во время самой битвы, когда теснимый со всех сторон, он умолял Александра о помощи
