Восточная политика Александра Македонского - [159]

По сообщению Арриана, Александр, раздраженный насмешливым предложением осажденных достать крылатых воинов, которые захватили бы для него "скалу", за ночь отправил на возвышающуюся над крепостью гору 300 македонян [160]. Наутро почти все они поднялись на гору, подсаживая друг друга при помощи льняных веревок и больших железных гвоздей, втыкавшихся в снег. На рассвете Александр сообщил согдийцам, что крылатые воины не только нашлись, но уже заняли возвышавшуюся над ними гору. После этого осажденные немедленно сдали крепость. В ней среди сдавшихся находилась Роксана, дочь одного из сильных врагов Александра Оксиарта [161]. Женитьбой на ней, через родство с одним из влиятельных согдийцев, Александр надеялся еще более склонить местную знать на свою сторону и заручиться ее поддержкой в подавлении возможных волнений среднеазиатских народов.

Если у Арриана взятая Александром скала называлась Согдийской, то Курций называет скалу горой согдийца Аримаза. О том, что речь идет об одной и той же скале у Арриана и Курция, свидетельствует одинаковое описание ее обрывистости и крутизны, дерзкого ответа Аримаза, полагавшегося на свои неприступные позиции, о штурме 300 воинов этой крепости, об использовании железных клиньев и крепких веревок при штурме [162]· В отличие от указаний Арриана, по Курцию, Александр наказывает Аримаза и всех представителей знати. Они были подвергнуты бичеванию и распяты на крестах у самого подножия скалы [163]. Ничего Курдий не сообщает о пленении жены Оксиарта и его детей, о женитьбе Александра на Роксане упоминается позднее[164].

В антиалександровской традиции вполне понятно стремление сгустить краски и представить жестокость македонского завоевателя в особо гипертрофированном виде. В данном конкретном случае, когда Александр менял свою тактику по отношению к побежденным, вряд ли была у него необходимость в проявлении зверства по отношению к уже покоренным людям. В этой связи сообщение Арриана, по которому восставшие, сдавшись на милость царя, не подвергались репрессиям, может считаться более вероятным и вполне соответствующим той обстановке, которая сложилась в весенний период 327 г. Правда, Курций мотивирует казни защитников крепости надменностью Аримаза, который насмехался над беспомощностью Александра при стремлении захватить крепость. Но ведь и у Арриана есть подобные замечания, однако завоеватель, судя по изменению политики отношения к местной знати, сменил гнев на милость [165].

Существуют расхождения в источниках и по поводу обороны и взятия другой скалы. По Арриану, она называется скалой Хориепа, по Курцию - скалой Сисимифра. Однако события, как показывают источники, происходили в одной и той же местности, в землях паретаков. Скала Хориепа была так же неприступна, как и Согдийская скала. Со всех сторон она была отвесная, и вела на нее только узкая, неудобная и трудно проходимая тропинка. Скалу опоясывала глубокая пропасть, которую нужно было засыпать, чтобы повести воинов на штурм. Войско Александра поочередно работало днем и ночью, с трудом засыпало пропасть и поднялось на скалу [166]. По Курцию, Сисимифр вооружил своих соотечественников, защищавших укрепленную самой природой скалу, для штурма которой Александр использовал тараны, башни и метательные машины [167]. Хориен, по сообщению Арриана, сдался Александру, побуждаемый к этому уговорами Оксиарта, ранее перешедшего на сторону завоевателей [168]. Александр милостиво отнесся к Хориену и оставил в его распоряжении крепость. Арриан замечает, что тот передал "скалу" Александру не по принуждению, а по доброй воле, ввиду чего пользовался большим уважением македонского царя. То же самое говорит Курций о сдаче Сисимифра под влиянием агитации Оксиарта. Александр возвратил ему его владения и даже обещал дать большую провинцию, если он будет верно сохранять с ним дружбу [169]. Эти сведения лишний раз показывают политику Александра по отношению к местной знати в среднеазиатских землях.

Однако помощь македонянам со стороны местной знати не ограничивается только безоговорочной сдачей своих укреплений. Некоторые ее представители начинают активно сотрудничать и помогать завоевателям в усмирении оставшихся непокоренными областей. В лице местной знати, несомненно, пользовавшейся привилегиями еще при Ахеменидах, Александр всегда находил благоприятную почву для своей политики, так как мог всячески играть на ее интересах [170]. Так, Хориен, по Арриану, снабжает завоевателей необходимыми съестными припасами из приготовленных в крепости запасов на случай длительной осады, а заготовлено было немало, что говорит о возможности долгого и упорного сопротивления. "Хориен, - пишет Арриан, - пообещал доставить войску еды на 2 месяца; из запасов, сложенных в крепости, он доставил хлеба, вина, солонины, рассчитывая количество по палаткам, при этом он сказал, что из заготовлений на случай осады он не истратил и десятой части. Александр после этого стал особенно уважать его, так как он сдал крепость не по необходимости, а по собственному желанию" [171].

Курций также сообщает о помощи продовольствием македонянам, но только не со стороны Хориена, а со стороны Сисимифра. Последний "пригнал много вьючных животных и 2 тыс. верблюдов, а также мелкий и крупный рогатый скот, все это было равномерно разделено среди солдат и избавило их от нищеты и голода..."