Восточная политика Александра Македонского - [104]
С самого начала восточных походов Неарх пребывал в числе македонских гетайров и принимал активное участие в новой администрации, которую Александр пытался создать на Востоке. Так, уже в 334 г. до н. э. он был назначен наместником Ликии и Памфилии [335]. Когда Александр находился в Средней Азии, Неарх привел к нему в 328/29 гг. до н. э. греческих наемников [336]. С этого времени царь использует его в военных делах. Так, когда македонская армия вторглась в землю ассакенов, Неарх участвовал в разведывательном походе к городу Дирту во главе легковооруженных агриан [337].
Выдающаяся деятельность Неарха как морского командира начинается с осени 326 г. до н. э., когда ему было поручено строительство речного флота на Ги-даопе, над которым он был назначен главнокомандующим [338]. По словам Птолемея, которому преимущественно следует Арриан, флот состоял из 2 тыс. кораблей, в числе которых около 80 были 30-весельными [339]. Этот флот в Индии выполнял важные задания: после многодневного плавания он достиг устья быстрого Акессина, преодолевая на своем пути сложные водовороты и теснины, доплыл до области маллов и продолжал путешествие по рекам Акессину и Инду до Патталы [340].
Летом 325 г. до н. э. Неарх был назначен навархом флота, а главным кормчим его - Онесикрит. В новом качестве Неарху было поручено искать морскую дорогу к Евфрату, морскую связь между Индией и Вавилоном, а также произвести точную разведку моря, его побережья и прибрежных стран[341]. Затем флот отправился в долгое плавание вдоль страны оритов и ихтиофагов до арабского предгорья, столкнувшись с большими трудностями и разными опасностями [342]. После многочисленных лишений Неарх встретился с Александром в одном из городов внутренней Кармании. Эта встреча была исключительно сердечной. Она являлась красноречивым доказательством того большого внимания, с которым относился к нему Александр. По собственному описанию македонского адмирала, царь праздновал счастливое возвращение с большой пышностью и согласился лишь после настоятельной просьбы самого Неарха отпустить его еще раз в дальнейшее плавание [343]. Когда в марте 324 г. до н. э. он опять встретился с царем, то был отмечен празднеством в его честь и награжден золотым венком [344]. Во время больших свадебных торжеств он женился на дочери Барсины. и Ментора; следовательно, состоял в родстве с царем [345]. После этих торжеств Неарх поплыл по реке Эвлее к морю вместе с флотом, на котором сначала находился Александр, а затем пошел с армией до Вавилона [346]. С тех пор Неарх, вероятно, остался в столице новой державы и принимал участие в строительстве флота, предназначавшегося для аравийской экспедиции. Летом 323 г. до н. з. он был назначен командующим этим флотом и готовился к отплытию, выполняя приказ уже смертельно больного Александра [347]. После смерти последнего готовящаяся экспедиция не была осуществлена, а сам Неарх стал снова сатрапом Ликии и Памфилии и принимал участие в борьбе диадохов.
В записках Неарха отчетливо проявляется почитание и преданность Александру. Их взаимное уважение и доверие не нарушались на протяжении всей восточной кампании. Александр ценил в Неархе не только его преданность царским идеям, но и большое знание морского дела, так что он как бы дополнял завоевателя суши на море [348].
В числе друзей и соратников Александра следует отметить также Эригия и его брата Лаомедонта. Первый был назначен гиппархом союзников [349]. Он показал себя как преданный командир и храбрый воин. Александр считал его в числе "славных вождей". Будучи уже пожилым человеком, он никому не уступал "в силе духа и тела" [350]. Доказательством этого были его действия в стране ариев и смелый поединок против предавшего Александра Сатибарзана, а также его гибель от мятежных элементов в Средней Азии, которая очень опечалила македонского царя[351].
Что касается брата Эригия Лаомедонта, то он был одним из преданных проводников восточной политики Александра. Хорошо владея двумя языками и зная персидское письмо, он стал ведать пленными персами.
На последнем этапе восточных походов в число царских телохранителей были приняты: Лисимах, сын Агафокла; Пифон, сын Кратера, и Певкест [352]. Лисимах считался наиболее энергичным, решительным и смелым среди полководцев Александра [353]. По своему происхождению он был представителем высшей придворной рабовладельческой знати [354]. Получив обычное для македонской знати того времени образование и являясь почти сверстником Александра, он принял активное участие в походе на Восток в качестве одного из его приближенных военачальников [355]. Особенно он выдвинулся в последнем, индийском, походе, где в битвах показал себя человеком мужественным, решительным и настойчивым. Об этих качествах свидетельствует также случай его борьбы со львом, который одни историки рисуют как обычную охоту на льва, другие - как результат гнева Александра, приказавшего бросить Лисимаха в клетку со львом за сочувствие его к одному из представителей антимакедонской оппозиции Каллисфену [356]. Какова бы ни была действительная причина поединка со львом, все источники говорят о победе Лисимаха, вступившего с ним в единоборство и убившего его.
