Восставший монах - [4]

— Святая Анна, спаси меня!

Его голос, громко взывающий к покровительнице семьи, заглушал рев бури.

— Святая Анна! Спаси меня! Я обещаю стать монахом!

Гроза прошла. Небо снова просветлело. Насквозь промокший Мартин полз на четвереньках, шатаясь из стороны в сторону. С трудом добравшись до лошади, он едва нашел в себе силы сесть в седло.

Обещание было дано. Теперь ничего не могло изменить его. Как ни упрашивали его друзья, как ни спорил отец, с юриспруденцией было покончено. Мать девы Марии спасла его от гнева Божьего и от смерти во время бури. Он должен сдержать слово. Он должен стать монахом.

* * *

Время учебы подошло к концу. Счастливые выпускники Эрфуртского университета устроили прощальную вечеринку. Вчерашние студенты пили и весело пели песни, но когда Мартин объявил о своих планах, все были изумлены. Друзья всячески пытались повлиять на Мартина, но так и не смогли отговорить его от выполнения этой клятвы.

Мартин выбрал один из самых строгих монастырей в Эрфурте — августинский. Послушники этого монастыря не должны были иметь денег и личной одежды, за исключением монашеской рясы и капюшона. Они всегда должны были делать то, что им скажут, и идти туда, куда их пошлют. В лучшие времена им позволялось немного поесть, остальное время они должны были поститься, иногда по три или четыре дня обходясь без еды. Друзья Мартина грустно качали головой. Все это было так не похоже на то, что ожидали от талантливого студента.

Сразу после пирушки Лютер с немногими друзьями пошел прямо к монастырским воротам. У ворот все остановились. Мартин заранее сделал все необходимое, чтобы его взяли послушником или учеником, и когда он постучал, ворота открыл спокойный старик. Не сказав ни слова, он впустил юношу внутрь. Мартин поприветствовал его и, проходя вдоль стены, услышал, как за ним закрылись ворота. Свершилось. Он покончил с внешним миром. Начиная с этого дня, он наконец обретет мир в тишине монастыря…

Настоятель монастыря, стоявший на ступеньках алтаря, посмотрел сверху вниз на упитанного и румяного молодого человека. Монахи обычно выглядели очень бедно, зато сама церковь была богатой и сверкающей. Золото и позолота отражали солнечный свет, который причудливыми цветами рассыпался на украшениях алтаря и на ярко расписанных статуях святых, стоящих вдоль стен. Мартин ничего этого не видел. Его глаза были устремлены на человека, который отныне будет для него самым главным.

Настоятель жестом руки подозвал Мартина, и он покорно преклонил колени у подножия алтаря.

— Что ты хочешь?

Мартин ответил, что хочет угодить Богу.

— Ты женат? У тебя есть долги? Ты не болен?

Мартин вежливо отвечал на каждый вопрос. Настоятель начал рассказывать о трудностях монастырской жизни — мало еды, грубая одежда, сбор милостыни в городе, ночные молитвы, мало сна, не будет жены, детей, собственного дома. Готов ли он ко всему этому?

— Да, — Мартин кивнул, и на его лице появилась надежда. — Да, с Божьей помощью.

Запел хор. Его волосы остригли, а голову побрили. Он почувствовал, как с него снимают пеструю студенческую одежду и одевают грубую монашескую рясу. Кто-то шепнул ему на ухо, что делать дальше, и он послушно лег на пол перед алтарем, распростерши руки в виде креста. Когда хор закончил пение, настоятель спустился по ступенькам вниз, поставил его на ноги, на какое-то мгновение взял его ладони в свои руки и пошел дальше по церкви. Другие монахи выстроились в ряд и с суровыми лицами, не произнося ни слова, сделали то же самое. Последний человек пожал ему руку и вышел. Мартин остался один в тишине монастырской церкви. Он оглянулся по сторонам, поправил свое грубое одеяние и довольно улыбнулся. Теперь все будет легко и прекрасно. Он стал монахом.

* * *

На самом деле он станет полноправным монахом через год. Эти первые двенадцать месяцев — время испытания. Настоятель может отказаться принять его или же Мартин по какой-либо причине откажется от своего решения.

Но ничего этого не случилось. Лютер полюбил молитвы в своей крошечной каменной келье и семь служб, которые он должен был каждый день посещать в часовне. Он не обращал внимания на трех-и четырехдневные посты и считал, что ему оказывали большое доверие, когда изо дня в день давали суму и посылали в город выпрашивать хлеб для монастыря.

Через два года с начала новой жизни Мартин впервые должен был совершать мессу в церкви. По этому случаю отцу послали письмо с приглашением поприсутствовать на богослужении. Рано утром старый Ганс вместе с двадцатью другими всадниками въехал на монастырский двор.

Отец и сын не смогли встретиться перед службой, так как Мартин должен был молиться более обычного, и Ганс впервые увидел его в церкви. Мартин вошел и остановился перед алтарем, одетый в яркие священнические одежды. Во время службы был момент, когда Мартин, пошатнувшись, схватился за алтарь, как будто он чуть не упал. Впоследствии он рассказывал, что ему казалось, будто Бог так близко, а он осознавал себя таким грешным, что не осмеливался продолжить службу. Все настороженно смотрели на него, тревожась, не произошло ли чего-либо, но через мгновение он выпрямился и продолжил.