Восставший из ада - [22]
— Наступают опасные дни, — продолжал он. — До сих пор я мог как-то скрываться. Ведь я был практически бесплотен. Но теперь совсем другое дело.
— Да, я тоже подумала об этом.
— Следовательно, нам стоит поторопиться. Любой ценой я должен вернуть свои прежние силы и снова обрести человеческий облик. Ты согласна?
— Конечно.
— И после этого конец всем ожиданиям, Джулия.
При этих словах его плоть словно бы запульсировала еще быстрее.
И вот он уже опускается перед ней на колени. Вот его изуродованные пальцы коснулись ее бедер, затем он прижался к ней ртом.
Борясь с приступом отвращения, она положила руку ему на голову и дотронулась до пробивающихся волос. Тонкие, шелковистые, как у младенца, а сразу под ними — тонкая плоть и кость черепа. За время, прошедшее со дня их первой, столь памятной для нее, встречи, Фрэнк так и не научился деликатности. Но отчаяние научило ее выжимать кровь из камней. Со временем она добьется любви от этого чудовища — в этом она была твердо уверена, сама не зная почему.
Глава восьмая
1
Ночью гремел гром. Разразилась гроза без дождя, отчего в воздухе остро пахло сталью.
Керсти всегда спала плохо. Даже маленькой девочкой, несмотря на то что ее мать знала колыбельные, способные успокоить и убаюкать целые народы, она засыпала с трудом. И не то чтобы ей снились какие-то особенно дурные сны, нет; во всяком случае, просыпаясь, она ничего подобного не помнила. Просто чтобы заснуть, нужно было закрыть глаза, ослабить контроль над сознанием. Именно этому она постоянно сопротивлялась.
Сегодня, когда гром грохотал так раскатисто, так громко, а молнии блестели столь ярко, она была счастлива. У нее появился веский предлог покинуть смятую постель, сесть выпить чаю и понаблюдать за грандиозным спектаклем природы, разворачивающимся за окном.
Появилось и время подумать, поразмыслить над загадкой, мучившей ее с момента посещения дома на Лодовико-стрит. Впрочем, эти размышления нисколько не приблизили ее к разгадке.
Керсти мучило одно сомнение. А что, если она просто ошиблась? Что, если ей все это померещилось, она неверно истолковала виденное и у Джулии имеются вполне разумные объяснения своему внешнему виду? Тогда она, Керсти, может потерять Рори, рассориться с ним раз и навсегда.
И все же, можно ли в данной ситуации молчать?
Ей была невыносима сама мысль о том, что эта женщина станет смеяться у нее за спиной, издеваться над ее благородством и наивностью. От одной мысли об этом кровь вскипала в жилах.
Значит, оставался один-единственный выход: нужно было набраться терпения. Ждать и следить. Возможно, ей удастся получить более веские доказательства. И если ее худшие предположения подтвердятся, у нее не будет другого выхода, кроме как сообщить Рори обо всем, что она видела.
Да, это единственно верное решение: ждать и следить, ждать и следить.
Гром грохотал полночи, не давая ей заснуть до четырех утра. Наконец Керсти все-таки задремала, погрузившись в сны, в которых она ждала — и следила. В беспокойные, полные тяжелых вздохов сны.
2
Казалось, гроза превратила дом в обиталище злых духов — он весь стонал и вздрагивал. Джулия сидела внизу и считала секунды между вспышками молний и вскоре являющимися следом за ними громовыми раскатами. Она боялась грозы. Она, убийца; она, связавшаяся с живым мертвецом. Еще один парадокс из целой коллекции парадоксов, которые она за последнее время в себе выявила. В какой-то миг ей даже захотелось подняться наверх и попытаться найти утешение у своего возлюбленного, но Джулия тут же отвергла эту идею. В любую минуту Рори может вернуться с вечеринки, которую они устроили на работе. Наверняка придет пьяный, как в прошлый раз, и будет назойливо приставать к ней.
Гроза все приближалась. Джулия даже включила телевизор, чтоб хоть немного заглушить разбушевавшуюся снаружи стихию, но это не очень-то помогло.
Ровно в одиннадцать, лучась пьяной улыбкой, вернулся Рори. У него были хорошие новости. В самый разгар вечеринки начальник отвел его в сторону и принялся рассказывать о том, какие блестящие перспективы ожидают его, Рори, в ближайшем будущем. Джулия терпеливо слушала эти излияния, надеясь, что, пьяный от вина и собственного успеха, он не заметит ее равнодушия. Наконец, выложив эти новости, он сбросил пиджак и плюхнулся на диван рядом с ней.
— Бедняжка, — покачал головой он. — Боишься грозы?
— Я в порядке, — сказала она.
— Уверена?
— Да. Все прекрасно.
Он придвинулся ближе и ткнулся носом в ее ухо.
— Ты весь потный, — заметила она.
Однако, начав заигрывать, он решил не останавливаться на полпути, а, напротив, стал еще настойчивее.
— Ну пожалуйста, Рори, — взмолилась она. — Я не хочу. Не надо.
— Почему? Что я такого сделал?
— Ничего, — ответила она, притворяясь, что ее вдруг страшно заинтересовало происходящее на экране телевизора. — Все нормально.
— Нормально?! — воскликнул он. — У кого нормально? У тебя? У меня? Блядь, да где нормально?!
Она уставилась в мерцающий экран. Начался выпуск вечерних новостей, обычный перечень тревог и неурядиц. Рори продолжал болтать, заглушая голос диктора. Впрочем, она не возражала. Что хорошего может сообщить ей этот мир? Почти ничего. В то время как у нее, о, у нее есть о чем поведать миру. К примеру, об участи проклятых, о потерянной и вновь обретенной любви, о том, что роднит отчаяние и желание.
