Восставшие из сортира - [4]

Имелась у налетчиков и возможность сделать беспроигрышный ход: отпустить 50 заложников и освободить еще 300 человек, в том числе всех иностранцев, если об этом в ходе переговоров попросит лично президент Путин. В случае отказа Кремля от переговоров надо было пообещать уничтожить всех заложников. Если Путин согласится — он будет неслыханно унижен. Если не согласится — будет объявлен трусом, который ради сохранения имиджа, пожертвовал сотнями невинных жизней, в том числе жизнями иностранцев. Но «террористы» делали лишь невнятные заявления в том духе, что «мы пришли сюда умирать», однако при этом старательно прятали под масками свои лица, что для смертников совершенно нетипично, ибо им скрывать и бояться уже нечего.

В Беслане «террористы» вообще не выдвигали никаких требований. Кто-то наспех начеркал на листке несколько строк, после чего было объявлено, что это «письмо Басаева». Обо всем этом на допросе откровенно рассказал разжалованный губернатор Северной Осетии Дзасохов.

Почему-то почти никого не удивляет, что никто не взял ответственности ни за один теракт. Масс-медиа пытаются продвигать довольно тухлую версию, что цель террористов — запугать общество целиком, а потому они не раскрывают свое инкогнито, не выдвигают никаких требований, убивают не министров и генералов, а простых обывателей. Допустим на минуту, что общество запугано до усрачки. Запуганное общество согласится на любую диктатуру, двумя руками поддержит любой геноцид «террористических» народов вплоть до полного их истребления. А вот те люди, кто отдает приказы о зачистках — вот они как раз никогда не были объектом запугивания террористов. То есть современные террористы какие-то странные — действуют максимально во вред себе. И почему-то действуют они именно тогда, когда это выгодно их врагам. В 1994–1996 гг. в период борьбы за независимость Ичкерии чеченские террористы никого в Москве не взрывали. А в 1999 г., будучи совершенно независимыми, именно чеченцы якобы начали взрывать по ночам жилые дома в Москве. Как раз тогда начали, когда к власти пришел бывший директор ФСБ, которому надо было победить на президентских выборах под лозунгом «Мочить в сортире!». И война с ваххабизмом в Дагестане разразилась как раз тогда, когда началась операция «Преемник».

Нераскрываемость

Теракты, осуществляемые спецслужбами, характеризуются еще обычно непредотвратимостью и нераскрываемостью. Почему-то именно эти преступления представляют собой загадку. Наивный обыватель попытается возразить, что террористы, дескать, коварны, хитры, расчетливы и хорошо конспирируются. Ну и что? Русское террористическое подполье, прекрасно владеющее искусством конспирации, в начале XX столетия настолько плотно контролировалось спецслужбами, что вопрос «Где кончается террорист Азеф и начинается агент охранки Азеф?» надлежит считать философско-риторическим вопросом эпохи. С помощью Азефа охранка дискредитировала эсэров настолько, что те были вынуждены полностью отказаться от тактики террора. «Народная Воля» была нейтрализована усилиями всего одного агента — Дегаева, возглавившего Центральную группу организации. Агенты охранки не просто были внедрены во ВСЕ революционные партии и их боевые подразделения, того времени, они были внедрены в их руководство.

Важно учитывать, что в период расцвета революционного террора численность террористических организаций исчислялась сотнями, а общая численность сотрудников всех охранных отделений была менее тысячи человек, из которых двести работали в Санкт-Петербурге. В большей части губерний было не более 2–3 сотрудников охранного отделения. Но эти сотрудники не просто штаны просиживали в кабинетах, а занимались конкретным делом. Думаю, не стоит рассказывать о том, насколько эффективной была деятельность жандармского полковника Зубатова или генерал-майора Герасимова.

Еще более эффективно действовало НКВД и МГБ в 1944–1948 гг. против нацподполья на Украине и Прибалтике. Спрашивается, почему 100 лет назад очень малочисленный корпус жандармов мог предупреждать теракты (были предотвращены, в частности, несколько покушений на Николая II) и ликвидировать разветвленные террористические организации, а сегодня великолепно оснащенные и многочисленные спецслужбы не способны ничего противопоставить очень малочисленным террористам? Секрет прост: настоящих террористов-подпольщиков уже давно не существует в природе. В противном случае просто невозможно объяснить то, что силовики не смогли поймать НИ ОДНОГО ИЗ НИХ ЗА 10 ЛЕТ. Неужели разучились внедрять к врагу свою агентуру? И это при том, что только у ФСБ 40 тысяч человек в агентурном аппарате. Это будет по десятку агентов на одного потенциального террориста.

Периодически в СМИ мелькают сообщения, что «в ходе спецоперации уничтожены полевые командиры такие-то». Но что сложного объявить, что обугленный труп принадлежит полевому командиру, а вот этот протез — единственное, что осталось от Басаева? Спецслужбы устраняют не террористов, они убивают бывших подельников, ставших нежелательными свидетелями. Если у наших долбанных джеймсов бондов есть хоть какие-то успехи по отлову и разоблачению настоящих террористов, надеюсь, читатели мне о них напомнят. Я же действительно ничего не могу вспомнить. АБСОЛЮТНО НИЧЕГО.