Восстание Весперов - [2]

Дэмьен не привык, чтобы его перебивали, а тем более прилюдно указывали на ошибки. За такую дерзость он мог бы запросто высечь его при всех! Но этот огонь, который сверкал в глазах Гидеона, заставил его промолчать.

Он даже помнил, что подумал тогда: «Вот человек, который мне нужен. Он не поджимает хвост, как трусливый пес. И у него редкий неординарный ум».

Праздник подошел к концу, гости разъехались по домам, и Гидеон с Веспером остались вдвоем. Они взахлеб проговорили всю ночь о достойнейших предметах и высоких науках, в которых ни один человек в окружении Дэмьена не то что не смыслил ни на йоту, но и понятия не имел о существовании таковых. Вот так этот давний ночной разговор положил начало их странной дружбе.

Но пришло время, и Черная Смерть выгнала с материка и Кэхилла со всей его семьей, и Веспера с его окружением. Оба они обосновались на острове, Гидеон неделями не покидал лаборатории и лишь изредка отправлял в поместье Веспера гонца с просьбами прислать что-нибудь необходимое для опытов. И денег. И так продолжалось бы долго, и Дэмьен еще долго пребывал бы в неведении, не подозревая, что происходит в его лаборатории и чем там занимается Гидеон.

Если бы не Мария.

Мария служила у Кэхиллов и прислуживала Весперу. Она шпионила за своим хозяином, за Гидеоном. И в этом тайном ремесле ей не было равных.

Друзья в последний раз виделись около недели назад, и тогда Дэмьен поразился, каким старым, истощенным и больным выглядел Кэхилл. И Дэмьен, со всей своей страстью к одним лишь высоким материям, почувствовал за него некоторую тревогу. О, бедный Гидеон, какое это благородство — ваша беспрестанная, изнурительная борьба с чумой! Как близко вы принимаете к сердцу смерти обыкновенных простолюдинов! Вы несете как Геркулес, этот тяжкий груз, стараясь во что бы то ни стало найти сыворотку против чумы и изобрести лекарство! Неделю назад Веспер смотрел на Гидеона со смешанным чувством, испытывая нечто среднее между отвращением и восхищением — со стороны его товарищ уже ничем не отличался от презренных рабов, разбитых непосильными полевыми трудами под палящим солнцем или ледяными ветрами.

Но теперь… а ведь права эта старая лиса… Что-то в Гидеоне Кэхилле изменилось… Он выпрямился. Плечи его расправились и стали как будто шире. А волосы… Что за чертовщина?! Они потемнели, и седины убавилось? В это почти не верится, но Гидеон явно выздоровел и буквально помолодел за последние несколько дней!

«Что-то там не чисто, милорд, в этой его дьявольской лаборатории, что-то нечисто, — вспоминал он испуганный шепот Марии. — Поначалу-то он хворал все и хворал. А теперь — вы только поглядите… Окреп, стал шустрый такой… не углядишь… и слышит все — ничего мимо ушей не пропустит! А еще он все ворожит что-то… Я тут подслушала, что он там бормочет-то… Сила нечистая! Все о какой-то формуле, будь она неладна… да про зелье! Он колдун, чует мое сердце — колдун… Это ж грех какой, милорд, ой, грех… не по-людски оно!»

Нет, в колдовство Дэмьен не верил. Но он верил Марии. Она проработала у Кэхиллов уже несколько лет. Эта женщина прожила нелегкую жизнь и немало повидала на своем веку, но в таком состоянии он видел ее впервые. В ее голосе, в глазах был не просто страх. В них стоял ужас. И вот теперь, встретившись с Гидеоном лично, он нашел подтверждение этим словам.

— Милый Гидеон! — воскликнул Дэмьен, пожимая его огрубевшую ладонь. — Как я рад вас видеть! Позвольте, я продемонстрирую вам свои новые приобретения!

Помедлив, Гидеон недоверчиво осмотрелся и только затем проследовал за другом. При одном лишь пристальном взгляде на него Дэмьен отметил новые черты. Раньше Гидеон никогда не был таким подозрительным. А теперь он словно закрылся от всего мира, явно избегая общения с ним, что еще раз подтверждало: появилась какая-то тайна.

Дэмьен почувствовал нарастающую злобу, но скрыл ее за широкой улыбкой и радушно пригласил Гидеона в рабочий кабинет, постаравшись сделать так, чтобы тот оказался прямо под великолепной мозаикой.

— Видите? — спросил он, вальяжно облокотившись на стол и разложив перед ним полдюжины сделанных углем эскизов. — Да, это всего лишь наброски. Но мой человек во Флоренции говорит, что этот Леонардо настоящий мастер и просто гений в механике. А, как вам известно, механика — моя страсть. Но для начала я намереваюсь заказать ему свой портрет. Он на днях закончил портрет Лизы дель Джокондо. И назвал его «Мона Лиза». А пока он будет меня писать, я выведаю его новые открытия в законах механики. Как вам эта мысль?

— Дорого, — буркнул Гидеон.

Веспер усмехнулся. Гидеона всегда было трудно удивить, и тем сильнее ему хотелось произвести на него впечатление и увидеть восторг в его глазах. Даже если это последняя попытка в его жизни…

Он отодвинул рисунки Леонардо в сторону.

— А впрочем, вероятно, вы правы, — сказал Веспер. — Ну, посмотрим, что вы скажете на это — вот вещь, достойная любой цены.

Дэмьен с гордостью показал ему новую карту мира. Она состояла из двенадцати деревянных панелей, расписанных ярко-зеленым и голубым.

— Это новейшая и самая достоверная карта мира, какая только существует на земле. Только взгляните, Гидеон! Ее сделал по заказу герцога Лотарингии мастер по имени Вальдземюллер. А это единственная, уникальная в своем роде, копия этой карты. Посмотрите, в ней кое-что добавилось, видите?