Восстание меньшинств - [26]

Более того, если быть искренними до конца, было бы неестественным, если бы компактно проживающее и составляющее абсолютное большинство армянское население Джавахка, живущее непосредственно на границе с Арменией, не желало бы воссоединения или хотя бы наличия более тесной связи со своей исторической родиной. Десятилетиями на протяжении всей истории Советской Грузии армянское население этой республики с горечью наблюдало, как сотни тысяч армян были вынуждены или ассимилироваться, или покинуть Грузию, где они традиционно являлись второй государствообразующей нацией и внесли весьма значительный исторический вклад в процветание этой земли и развитие грузинской государственности. Однако, как говорится, политика – это реализация реальности, и поэтому нет ничего удивительного, что за весь постсоветский период политические устремления населения Джавахка никогда не доходили до требований о воссоединении с Арменией. Реальный автономный статус Самцхе-Джавахети полностью удовлетворил бы политические амбиции и этнозащитные интересы населения региона, резко поднял бы их доверие к властям и политической элите Грузии, избавил бы армянское население от комплекса перманентной дискриминации и способствовал его реальной интеграции в общественно-политическую жизнь страны.

Для Армении предоставление автономии Джавахку, безусловно, явилось бы важным положительным фактором, что сняло бы, пожалуй, основную и единственную проблему, всегда существовавшую в отношениях между Ереваном и Тбилиси, и способствовало подлинному стратегическому партнерству двух стран. В политических и экспертных кругах Грузии зачастую высказывается мнение, что предоставление автономного статуса Джавахку явится первым шагом на пути «сепаратизма» и объединения региона с Арменией. Однако это чересчур упрощенный и поверхностный взгляд на проблему, усугубляющийся неуместными в данном контексте аналогиями с Абхазией и Южной Осетией.

На самом деле для Армении гораздо выгоднее иметь Джавахк с автономным статусом в составе Грузии, чем его гипотетическое «присоединение». Во-первых, автономный статус всегда будет фактором конструктивного влияния Армении на Грузию и наоборот. Во-вторых, автономный Джавахк будет политическим фактором совместного влияния Армении и Грузии (и рассматриваться таковым со стороны внерегиональных акторов – США, ЕС и России) на Турцию и Азербайджан. В-третьих, реальный автономный статус Джавахка позволит привлечь туда (в перспективе и во всю Грузию) масштабные инвестиции армянской диаспоры и решить многие социально-экономические проблемы, а в условиях стремлений Грузии и Армении к европейской и евроатлантической интеграции и, как следствие, ослаблению таможенных и иных преград, экономическая составляющая проблемы будет постепенно терять свою актуальность. И, наконец, аксиомой является то, что попытки включения Джавахка в состав Армении при любых обстоятельствах на многие десятилетия превратят два исторически дружественных государства христианского Востока во врагов и приведут к непредсказуемым последствиям для этих стран. Таким образом, для Армении предоставление автономного статуса Джавахку является максимально достаточным решением проблемы.

Для Азербайджана предоставление автономного статуса Джавахку на первый и поверхностный взгляд является положительным прецедентом, так как приведет к аналогичному подходу по отношению к азербайджанскому населению восточных и северо-восточных районов Грузии, непосредственно примыкающих к Азербайджану. Однако при всей схожести ситуации с Джавахком в «азербайджанском варианте» есть одно, но весьма существенное различие, которое кардинально меняет все подходы к этому вопросу. Этим различием является демографический фактор. Если армянское население Самцхе-Джавахети стабильно уменьшается, а в масштабах всей Грузии за постсоветские годы снизилось почти в два раза (с полумиллиона до 250 тыс. человек), то азербайджанское население Грузии на фоне продолжающегося уменьшения титульного грузинского этноса не менее стабильно увеличивается.

Азербайджанское население Грузии – единственное национальное меньшинство страны, удельный вес которого в период после обретения Грузией независимости возрос. В условиях приближающейся в скором времени «демографической ямы» для Грузии (по оценкам экспертов, в ближайшие 10 лет население Грузии естественно уменьшится на 5–7%, а к 2050 году – на 40–50%), удельный вес азербайджанского населения в этой стране будет еще более увеличиваться. Грузинское правительство пытается экономически стимулировать многодетные семьи, однако ясно, что это приведет к еще большему росту удельного веса азербайджанского населения страны. Естественно, что увеличение численности азербайджанского населения приводит к этногеографической «экспансии» и расширению ареала их проживания на запад и северо-запад (Рустави, пригороды Тбилиси) и на юг (Тетрицкаро, Цалка), ближе к границам с Турцией.

В этих условиях возникает справедливый вопрос: зачем азербайджанцам автономия сейчас, когда ее предоставление институционально и географически может ограничить их дальнейшее распространение по территории Грузии, когда в весьма обозримом будущем впору будет предоставлять такую автономию уже самим грузинам как национальному меньшинству в восточных районах своей страны? Время играет на руку азербайджанскому населению Грузии (кстати, материально намного лучше обеспеченному, чем большинство представителей титульной нации страны) и, наоборот, против грузинского населения. Тем более что в Цалкском районе, непосредственно примыкающем с юга (и лежащем на севере от Джавахка) к азербайджанонаселенным территориям, исторически проживающие там десятки тысяч греков за последнее десятилетие практически полностью выехали на постоянное жительство в Грецию, а демографического потенциала для заселения этих земель у представителей титульной нации Грузии не хватает. А, как известно, «свято место пусто не бывает», и недалек тот день, когда начнется массовое заселение этих территорий азербайджанцами. Таким образом, исходя из указанных факторов получается, что для азербайджанского населения главным является не получение статуса автономии в пределах Грузии, а планомерное расширение территории обитания с конечной целью выхода на юге к границе с Турцией. Здесь цена вопроса, как говорится, всего в 80–100 километрах и нескольких десятилетиях исторического времени. Ну и, наконец, решающим и определяющим завершением этого процесса может явиться переселение сотен тысяч турок-месхетинцев в Самцхе-Джавахети, согласно обязательствам, взятым на себя Грузией при вступлении в Совет Европы. В данном случае опасность кроется в том, что, несмотря на неоднократные заверения самого высшего руководства Грузии, что все его действия по выполнению обязательств перед Советом Европы по туркам-месхетинцам являются исключительно декларативными и чисто формальными, на каком-то этапе грузинское руководство все же будет вынуждено уступить совместному давлению Турции и Азербайджана и начать реальный процесс обустройства сотен тысяч этих людей.