Воссоединение - [33]

Пока её друзья были поглощены своими мыслями, Венсалор бесшумно поднялась и прошла по светящемуся лугу. На нём нельзя было долго оставаться: аромат цветов клонил в сон. Однажды, засидевшись рядом с цветами варета, они крепко заснули. Но это было давно и тогда им хорошенько влетело от Тивелин. Теперь же, когда Венсалор стала взрослой, ей просто не хотелось расстраивать королеву. Она побродила немного среди прекрасных бело-голубых цветов и, видя, что на востоке уже белеет небо, вернулась к Флимти с Фобди. Девушка нашла друзей по громкому храпу — они спали с таким довольным выражением на лицах, что она не стала их будить. Венсалор вновь села рядом, решив, что разбудит их с первым лучом солнца. Спать не хотелось, но прошло немного времени, и она, положив руку под голову, уснула крепким и глубоким сном.

На сладком лугу варета ей приснилась Свеламин, израненная и беспомощная, в каком-то тёмном водовороте. Она кричала что-то, но голоса её не было слышно. Венсалор увидела грозное кипящее море, над которым сверкали молнии. Вода была охвачена пламенем. Чёрные тучи над беснующимся морем сталкивались друг с другом и рождали новые ослепительные молнии.

Потом всё исчезло. Показалось солнце, но по-прежнему шёл дождь серебристой и блестящей пеленой. Она разглядела светлые тихие берега в золотистой дымке. Вскоре дымка рассеялась и где-то вдалеке она увидела изумительный город. Девушка не успела толком рассмотреть его, как яркое видение изменилось: опять стемнело, небо над головой стало серым. Ей казалось, что она вовсе не спит, а, проснувшись, смотрит в унылое небо. Но вдруг дочь короля заметила стремительно приближающуюся белую точку, тяжёлым камнем падающую вниз. Вскоре, Венсалор разглядела очертания громадной белой птицы. Девушка видела эту птицу и раньше, но она летала очень высоко и лишь раз опустилась ниже, чем обычно. Только сейчас ей удалось рассмотреть чудовище: это было подобие бледной птицы, с прочной, как у змеи чешуёй, с широкими мощными крыльями, на которых словно лезвия поблескивали плотно прижатые друг к другу перья, и уродливыми когтистыми лапами. Птица подлетела к Венсалор и придавила к земле. Перебарывая страх, девушка посмотрела на хищную отвратительную морду: она увидела скошенный лоб, большие, совершенно чёрные глаза с мутными зрачками и длинную огромную пасть. Чудовище тяжело дышало, из смрадной пасти несло падалью с примесью запаха железа: оно оскалило острые зубы, вываливая отвратительный синеватый язык. На лицо Венсалор полилась красноватая тягучая слюна. Только теперь, она заметила, что морда у этого существа по бокам вымазана кровью. Не в силах высвободиться из цепких лап, она почему-то закричала: «Свеламин! Свеламин!»

Это был сон, страшный и неясный. Проснувшись, Венсалор не сообразила, утро сейчас или вечер и с опаской огляделась. От быстро набегающих со стороны моря туч, небо стремительно чернело. Начинался дождь — крупные капли обрушивались на увядающие цветы и те бессильно покачивались от неожиданных ударов. Венсалор растолкала безмятежно спящих Флимти и Фобди. Те быстро проснулись, и, брезгливо морщась, побежали к старому дубу, одиноко стоящему неподалёку. Придерживая на головах венки, они бежали всё быстрее. Венсалор едва поспевала за ними. Дождь внезапно перешёл в настоящий безжалостный ливень. Вода с небывалой мощью обрушивалась на широкий дуб, но земля под его кроной оставалась сухой. Только редкие капли просачивались внутрь зелёного купола.

— Не люблю я такие ливни, — мрачно признёс Флимти, поправляя сползающий с головы венок.

— Это надолго! — ещё мрачнее ответил Фобди.

Венсалор молчала, наблюдая, как из-под плотной, холодной стены дождя, вверх от тёплой земли поднимался пар. Он был каким-то слишком густым, и, приглядевшись, Венсалор поняла, что это не только пар, но и дым, большими кольцами, возникающий прямо перед её лицом. Кольца проплывали мимо и исчезали в яростных струях дождя. Она перевела взгляд на Флимти и Фобди, те принюхивались и поглядывали на свою хозяйку. Венсалор сделала несколько шагов вокруг ствола дуба и ахнула: друзья здесь были не одни. Прячась от дождя, на противоположной стороне дерева, стоял старик. Он о чём-то сосредоточенно размышлял и курил длинную трубку. На нём была белая свободная одежда, такая же ослепительно белая, как его борода и волосы на голове.

Флимти и Фобди подошли к незнакомцу, но старик о чём-то глубоко задумался, что даже не заметил их. Тогда Фобди вежливо, но громко произнёс:

— Добрый день!

Старик медленно перевёл на него взгляд и усмехнулся в белые усы:

— День добрый, — ответил он, разглядывая Флимти и Фобди. Он выпустил очередную порцию дыма изо рта и повернулся к девушке.

— Дочь короля Тамверта? — спросил он, нехотя кланяясь, — Надеюсь, моя целебная мазь помогла твоей руке поскорее выздороветь? Рана была глубокой, но не опасной. Иногда улраты смазывают лезвия кинжалов и мечей ядом, но в тот раз тебе повезло. Яда в ране не оказалось, хотя… если лезвие и было бы отравлено, мне всё равно удалось бы тебя вылечить.

Венсалор вспомнила, о ком рассказывала Арродэа, когда её с Флимти и Фобди нашли у Агвиррета. В то время в городе-крепости гостил загадочный старец, который так и не назвал себя. Теперь же он стоял перед ней, опираясь на светлый деревянный посох.