Воспоминания японского дипломата - [83]

Итак, концепция взаимопонимания в том виде, в котором она была представлена послом, должна была сохранить Трехсторонний пакт в силе и неприкосновенности и в то же время удержать США от вступления в европейскую войну. Все это не только абсолютно противоречило тому впечатлению, которое сложилось у епископа Уолша, но и ставило Японию на позицию категорического отрицания пожеланий США. Совершенно очевидно, что в таких обстоятельствах с самого начала переговоров едва ли приходилось надеяться на успешный исход. Как я понял, адмирал Номура давал свои разъяснения, руководствуясь искренним желанием начать переговоры, но в результате безо всякой необходимости только осложнил дальнейшие шаги.

Получив на пути в Токио телеграмму с сообщением о поступлении Проекта соглашения о взаимопонимании и с просьбой ускорить свое возвращение, министр иностранных дел Мацуока понял все происшедшее совсем не так, как оно было на самом деле. По словам одного из его помощников, он надеялся убедить президента Рузвельта выступить посредником между Японией и Китаем и, остановившись по пути в Европу в Москве, уговорил американского посла в СССР Штейнгардта направить Рузвельту телеграмму с соответствующим предложением. Узнав о встречном предложении американцев, Мацуока сперва был чрезвычайно доволен, ибо думал, что оно явилось откликом на его инициативу, направленную через посла Штейнгардта. Однако по мере того, как прояснялась ошибочность его впечатления, отношение министра Мацуока к Проекту соглашения о взаимопонимании становилось все более прохладным. Согласно многочисленным свидетельствам, он, узнав о содержании проекта, был недоволен тем, что переговоры начались на его основе, хотя, судя по показаниям епископа Уолша, о которых упоминалось выше, Мацуока ранее обращался к нему с просьбой довести до сведения Вашингтона намерение японского правительства начать дискуссии. Разумеется, у Мацуока не было никакой необходимости просить епископа выступить в качестве посредника, и если он действительно обратился с такой просьбой, то это следует отнести на счет некоторых странностей его характера. Мацуока был хитрым политиком, но довольно часто шел окольными путями, чему данный случай служит хорошим примером.

Как перед отъездом посла Номура в США, так и после его прибытия на место министр Мацуока в своих инструкциях всегда уделял особое внимание обязательствам Японии по Трехстороннему пакту и подчеркивал, что создание "Великой восточноазиатской сферы совместного процветания ” подразумевает лишь выявление путей и средств для самообеспечения и опоры на собственные силы в этом регионе. Послу Номура было поручено всего-навсего сделать эту идею понятной в США, но не вступать в какие-либо переговоры. Мацуока намеревался использовать "величие” (каким оно ему представлялось) Трехстороннего пакта для того, чтобы заставить США пересмотреть свою политику и проявлять сдержанность. Как явствует из его "Устного заявления”, направленного по телеграфу послу Номура 3 мая, он, в соответствии с пактом, придерживался политики ненанесения ущерба позиции Германии и Италии.

Пожалуй, здесь нет необходимости давать какую-либо оценку Трехстороннему пакту, ибо мое давнее и недвусмысленное неприятие его зафиксировано в многочисленных документах. Следует, однако, отметить, что, поскольку Мацуока был одним из тех, кто подписал пакт и верил в него, отсутствие у него большого энтузиазма в отношении японо-американских переговоров выглядит вполне логично. Взгляды Мацуока были важны для их перспектив, ибо контрпредложение Японии Соединенным Штатам главным образом готовилось на основе этих взглядов. Следует отметить три наиболее важных положения в этом документе, который был передан госсекретарю Хэллу 12 мая. В связи с позициями двух правительств в отношении европейской войны в документе указывалось: "Япония подтверждает, что ее обязательства по оказанию военной помощи в рамках Трехстороннего пакта ... будут соблюдаться в соответствии с положениями Статьи 3 указанного пакта”.

Однако от Соединенных Штатов требовалось, чтобы их позиция в отношении европейской войны не предусматривала обращение ”к таким агрессивным мерам, как оказание помощи одной стране против другой”. Что касается проблемы Китая, то в документе содержалась ссылка на Заявление Коноэ[80], "Договор с об основах отношений между Японией и (Нанкинским) Китаем" и "Совместную Декларацию Японии, Маньчжоу-го и Китая" и предложение Соединенным Штатам признать зафиксированные в этих документах принципы и в знак доверия к японской политике дружбы и добрососедства "немедленно обратиться к режиму Чан Кайши с просьбой о проведении мирных переговоров с Японией". И наконец, в японском контрпредложении были опущены те положения Проекта соглашения о взаимопонимании, рассмотрение которых, как считали в Японии, было бы более целесообразным после ослабления напряженности, в частности, положения о размещении военно-морских и военно-воздушных сил (пункт IV-a), об аренде японских торговых судов (пункт IV-c), кредите в золоте (пункт V) и недопущении передачи дальневосточных территорий (пункт Vll-a). Гарантия Филиппинам также была в некоторой степени ослаблена.