Воспоминания военного министра УНР генерала Грекова - [30]

В последних числах января (ст. стиля) 1919 г. Петлюра выехал из Киева вслед за остальными членами директории и всем украинским правительством. Начался период, подготовительный к переходу его на положение фактического главы украинского правительства. Этот Винницко-Проскуровский период ознаменовался со стороны фактической: уходом из директории Винниченко, настойчивым ведением переговоров с французским командованием в Одессе, непрерывными неудачами на фронте и потерей его понимания действительной обстановки. В отношении “Петлюровщины” период ознаменовался буйным ростом и углублением корней этого чужеядного растения, ростом, обратно пропорциональным успехам украинского оружия и украинского дела и прямо пропорциональным успехам большевиков.

Военный диллентантизмом и, как результат его, хронические военные неудачи в полной мере проявляют себя за все это время. Апофеозом стратегического “гения” Петлюры и его помощников явился приказ командующему южной группой украинских войск Яневу, имевшему фронт восточнее линии железной дороги Жмеринка-Одесса, очистить этот фронт и перейти в Жмеринку. Приказ был дан, когда в Жмеринке был штаб Петлюры и когда, исполняя его, Янев открыл бы большевикам ворота на Могилев-Подольский, прямо в тыл Жмеринке и Проскурову, и на сообщения армии, базировавшиеся в это время на Волочиск. К счастью для украинской армии, приказ этот не был исполнен.

Диллентантизм политический принимает в этот период уже широкие практические формы и приводит к такому же результату, как и диллентантизм военный — к полной неудаче всех политических начинаний. Уход Винниченко делает Петлюру фактическим головой директории. Он ведет основную политическую линию — соглашение с французским командованием в Одессе. Выясняется, что представители Франции не находят возможным заключать какие-либо соглашения с украинской директорией, пока в составе ее Петлюра. Винниченко в такой же обстановке нашел в себе силы поступиться для государства личными соображениями. Петлюра этого сделать оказался не в силах, старая честность уже была затуманена идеями “Петлюровщины”. Мало того, ведя еще переговоры с французами, он отдает указанный уже приказ Яневу, не предупреждая о нем французское командование и этим выводя на Одесскую железнодорожную линию большевиков на всем пространстве от Вапнярки до Раздельной. Наконец, добиваясь помощи Франции, он одновременно находит возможным командировать Мазуренко в Москву для переговоров с большевиками. Расносторонность, по меньшей мере достояная удивления, и политическая нечестность и неумелость более, чем достойные удивления. Естественно, что в такой обстановке лопаются комбинации и с французами, и с большевиками.

Фаворитизм и его лейт-мотив — “мессианизм” — Петлюры набирают новые силы. Все честное и независимое вытесняется преклоняющимися перед талантами головного атамана. Петлюра окончательно проникается верой в себя и высокое свое призвание и все более и более переходит на политику личных своих аспираций. Он не в силах справиться ни с военными, ни с международными политическими задачами; внутри страны, уменьшающейся для него с каждым днем, он абсолютно уже бездеятелен и беспомощен. А между тем работой своей клики он все более и более централизует в своих руках всю правительственную власть, если можно так назвать тот призрак власти, около которого он топчется. Клика все более и более пропагандирует идею провиденциальности для спасения и возрождения Украины личности ее главы. Для несогласных с этими идеями скоро заводится формальная чрезвычайка, и веру в мессианизм Петлюры начинают пропагандировать застенками Чеботарева. Постепенно складывается в окончательную свою форму беспринципная, гибельная для страны и проклинаемая украинским народом, но пригревающая огромную банду авантюристов и просто карьеристов (часто ради хлеба насущного) “Петлюровщина”. В народе имя Петлюры уже не имеет никакого веса. Лишь далеко на левом берегу Днепра, где о нем знают только по наслышке и знают со старого еще времени, это имя пока еще повторяется со смутными надеждами, но правый берег уже отказывается идти в петлюровские войска и бежит от них, разбирает рельсы на путях петлюровского поезда и охотнее (как, например, на Подолии и Волыни) соглашается иметь дело с большевиками, которых, правда, пока не знает на опыте, чем с Петлюрой, которого уже слишком хорошо знает. При отступлении из Жмеринки в Проскуров и затем на Старо-Константинов три раза поезд Петлюры пытались опрокинуть местные крестьяне, разбирая на его пути рельсы. Разрыв Петлюры и “Петлюровщины” с украинским народом с этого периода становится уже окончательно совершившимся фактом.

Следует период Ровенско-Каменецкий, период окончательного фактического воцарения на Украине или, вернее, на незанятом большевиками участке ее, тогда достигавшем размеров менее одного уезда, Петлюры в период наиболее широких неудач и крахов для украинского дела.

Военный диллентантизм лишь прогрессирует, и выживаются из украинской армии последние специалисты. Колоссальные и непрерывные военные неудачи, приведшие к июлю месяцу 1919 года 9 ст. стиля) состав петлюровской армии к 2000 штыков и сабель, досточно всем известны и говорят сами за себя.