Воспоминания участника В.О.В. Часть 2 - [18]
- Мишка! Ты чего это здесь ругаешься?! - удивился я встрече.
- Колька! - послышалось еще большее удивление. - Вот это да!
- Как ты попал сюда? - снова спросил я.
- Воюю! - Ответил тот. - Патронов вот нет. Все карманы обшарил. Ни одного. Теперь винтовка, что палка. Собак ей только пугать. - Мишка, демонстративно отшвырнув винтовку, сказал: - Надо найти немецкую. Патронов для них хоть отбавляй. Безобразие.
Потом Мишка разглядел мой трофейный автомат.
- Эх ты! Ну, ты, буржуй! - Обидчиво заныл он. - Конечно, если бы ты меня уважал, то не поступил бы так. Я всегда делюсь с тобой. Вот и сейчас, видишь? - Мишка быстро отстегнул немецкий ремень, на котором висели алюминиевая фляга со стаканчиком, сумка, плоский штык и патронташ. - Ничего еще сам не трогал. Вот смотри! - И он начал вытаскивать из сумки разные вкусные вещи.
Масло в круглой коробочке, банку консервов, шоколад, хлеб, сигареты и еще что-то.
- На, ешь! - И, не дожидаясь моего ответа, сам принялся за еду. - Ох и есть хочется, уже трое суток ничего не ел, - немного погодя сказал Мишка, - Хорошо хоть немец богатый попался.
- А может быть, - усомнился я, - отравленное?
- Не ешь. - Пожал плечами тот, - Скажешь тоже, отравленное. Это нам про немцев там в тылу болтали всякое. Чего ему травить нас? Он и без отравы всегда может убить тебя.
Во рту на зубах что-то скрипело и я все еще плевался.
- Чего ты все плюешься? На вот, прополощи рот. - Мишка протянул в войлочном чехле аккуратную флягу.
Взяв у него флягу, налил в алюминиевый стаканчик. Вместо воды там оказалось вино.
- Это же вино! - Сказал я. - Да, живут они лучше нас. Если вино, то неплохо и выпить. Выпьем.
И мы по очереди выпили крепкого немецкого шнапса.
- Это я его в деревне хлопнул. - Хвалился Мишка. - смотрю, бежит фриц. Впереди горит хата. На огонь его хорошо было видно. Я прицелился, бац и готово. Смазал так, что даже и не пошевелился. Вот жалко, я у него винтовку не взял. Теперь бы пригодилась. Видал, сколько у них патронов? - И Мишка потряс немецкий патронаж на ремне.
Потом он взял у меня мой автомат и стал примерять к себе. После такого Мишкиного упрека и угощения было неудобно жадничать. Автомат я отдал ему. Мишка остался больше чем доволен. По оврагу вышли в безопасное место и слились с движущейся массой солдат. Люди шли плотной колонной по дороге. В сторону от колонны повсюду шли одиночные, отбившиеся солдаты или целые группы. Шли они по бездорожью прямо по полю, боясь отойти далеко и отбиться. Трудно сказать, где шла вся эта армия, куда она шла и кто ее вел. Шли потому что все идут. На вопрос "куда?" каждый ответил бы "пробиваться из окружения". Кто ведет колонну? В каком месте будем пробиваться и во сколько? Из нас никто ничего этого не знал. Спрашивать было неудобно, да и не у кого спрашивать. Солдаты все равно ничего не знали. Нами больше руководило стадное чувство. Не отбиться от всех и не попасть в беду. Инстинкт подсказывал, что у каждого стада есть вожак, который знает, что делать. Мы верили, что этот вожак был также и у нас. Наше солдатское дело было только подчиняться, ради нашего общего успеха. Однако, так ли все это было на самом деле. Скорее всего, вся эта многотысячная масса людей была никем не управляема. Двигалась она инстинктивно, без головы, а управляли ей немецкие сторожевые посты. Эти посты светились огневыми веерами трассирующих пуль слева и справа от нас. Отгоняли нас, безоружных, от правильного направления и направляли в темный коридор неизвестности, где, как нам казалось, нет немцев и нас ждет желаемая удача прорыва.
Всю ночь шли, не останавливаясь на привалы. Уставшие сами определяли место своего привала. Те же, кто мог идти, шли, шли нескончаемой вереницей огромного войска, без остановок и не обращая внимания на отставших. Войска перемешались. Из команд чаще всего слышалось "стой!", "пошли" и "назад!". Шли через пшеничные поля, через овраги. По бездорожью и по дороге. Там, где проходила эта многокилометровая колонна войска, всякое бездорожье превращалось в хорошо утоптанную дорогу. Колонна много раз натыкалась на немецкие посты, обстреливалась из минометов и орудий, однако, обойдя пост, колонна снова шла дальше, стараясь в темноте еще до утра прорваться из окружения. Туловище колонны, как магнит, притягивало со всех сторон к себе солдат. Оно было огромно. И если бы у нее было оружие и направляла ее железная рука настоящего воина, колонна непременно пробилась бы. Мы же в тот момент представляли большой корабль, у которого нет руля и нет рулевого. Грозные волны, в данном случае - немцы, могли легко забросить нас куда угодно и делать с нами что угодно. В одной из таких суматох прорыва мы с Мишкой Ивановским, который раньше жил в Немидове, снова расстались и больше я его уже никогда не видел. Жив ли он?
Рассвет застал нас в движении. Боясь налетов авиации, колонна медленно стала рассыпаться. То, что еще час назад казалось единым и целеустремленным, сейчас выглядело разбредшимся по полю стадом. Теперь снова собрать все это в единое целое уже было невозможно. Каждый, потеряв веру в возможности организованного прорыва, действовал по своему собственному плану. Конечно, ни у кого никакого плана не существовало. Наш план была цель. Цель прорваться из окружения. Теперь уже как-нибудь поодиночке, между кустов, незаметно. Однако думать об этом, чтобы быть незаметным в данной обстановке, было по-детски смешно. Огромное пространство поля, насколько можно было видеть, было буквально забито движущимися людьми. Нашими солдатами. Теперь они шли уже не в одном направлении, как ночью, а в совершенно противоположные и разные стороны. Каждый хотел оторваться от общей массы, очень заметной и превратиться в маленькое и незаметное существо. Этого никому не удалось.
Аннотация от Издательства:Магия — это не так уж сложно. Тем более если вы обладаете системным мышлением и умеете программировать…Обыкновенный «компьютерщик» попадает в мир, в котором ему удается применить свои способности в области, доселе такому «кощунству» не подвергавшейся. Логика и знания нашего с вами современника находят применение в ином, магическом мире. И не просто помогают ему выжить, но делают его одним из самых могущественных магов, «первым среди равных». Чистая логика плюс компьютер и «никакого мошенства»! Eсли не считать Умника — надежного друга, помощника и советчика на случай самых непредвиденных ситуаций.
Бывший ламер в инфомагии становится опытным пользователем. Пора браться за основы магических энергий и привлекать на свою сторону магические создания — элементалей стихий. Для начала — элементалей воздуха. Оптимизация инфомагических плетений позволяет подняться в иерархии магов на уровень выше и, более того, потянуть за собой тех, кто смог осилить новую науку. Понятно, что такой необычный прогресс в освоении магических наук не может не привлечь внимания неких сил, не любящих конкуренции на «вверенном им участке».
Земля, дом родной… Так думал Ник, вдохнув воздух сибирской тайги, где он оказался после перехода в этот мир. Однако, пока Ник был на Лунгрии, мир Земли не стоял на месте и испытал на себе то, что в прошлом не раз сносило с поверхности планеты целые цивилизации. Но в этот раз цивилизация выстояла. И изменилась. И даже кое-какая родня осталась в живых. Сможет ли Ник найти себя в новых декорациях, на которые так щедра Вселенная?
С родней вроде бы отношения восстановлены, но ведь не бывает такого, чтобы все было спокойно, тихо и просто! Инопланетяне, оказывается, существуют. И не просто существуют, а ведут себя по отношению к землянам весьма и весьма некрасиво. Семья Ника среди многих других оказывается в их фокусе внимания, что не может ему нравиться. И он начинает действовать.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.