Воспоминания театрального антрепренера - [22]

X

Кое-что о проделках провинциальных актеров. — Н.К. Милославский, как анекдотист. — Антрепренер М-ий.

Провинциальные актеры великие мастера на всевозможного рода проделки. «В жизни» они на амплуа не делятся, — все они «безбожные» комики. Понятия о преклонности лет, а следовательно о степенности и серьезности, у них довольно-таки смутные: седые волосы не удерживают их от мальчишеских выходок. Куролесить, шалить, проказить, иногда даже злонамеренно, врожденная актерская страсть, слишком резко бросающаяся в глаза людям непричастным к театру. Кажется, нет такого города, в котором артистическая семья не оставила бы о себе несколько десятков анекдотов, преисполненных либо неодолимою глупостью, или неблаговидным остроумием. Из этих-то анекдотов и вытекает нелестное мнение и несимпатичное суждение публики о жрецах высокого искусства. Провинциальная публика так вооружена против актеров, что нигде, можно сказать положительно нигде, нет ровно никакого доверия к этим свободным художникам, долженствовавшим бы являться светлым лучом в полутемном царстве русских захолустий. Публика смотрит на актеров с двух точек зрения: с одной — как на уличных мальчишек, способных когда угодно накаверзничать без всякой надобности, с другой — как на жуликов, способных посягнуть на карман ближнего без зазрения совести. Последнее было бы обидно и несправедливо, если бы в свою семью господа артисты не принимали предосудительных личностей, пользующихся простотою закулисных отношений и пускающихся на слишком не красивые проделки под видом шалости, так свойственной игривой актерской натуре. А таких личностей в театральной сфере в данное время масса, от них настоящим актерам, кажется, уже никогда не отбиться. Что этих людей ведет на сцену? Разумеется, уж не любовь к искусству. Что же? — Странное общественное положение актера, постоянно бездельничающего, вечно балаганничающего, на которого все смотрят, хотя и не доверчиво, но за то уж чересчур снисходительно, («ну его, мол, к черту? Что с него взять? Связываться с ним не стоит, и так-то он Богом убитый человек»…)[5].

Это не положительное положение (извиняюсь за невольный каламбур), как хотите, очень удобно для многих, занимающихся не совсем симпатичными делишками. Вот они и полезли на сцену. А как легко нынче, при поголовной бездарности и при невежественном отношении к искусству, сделаться актером! — Только имей некоторый запас нахальства! Решительно ничего нет легче нынешних условий актерства, потому что теперь на сцену принимается всякий, без разбора, и к нему не предъявляются никакие требования относительно его предварительной подготовки, а тем более — ума, образования, воспитания, происхождения и даже паспорта. На счет паспорта в провинции очень не строго: есть — хорошо, нет — тоже хорошо. Полицию обойти никогда не трудно, всегда ее сбить можно благодаря тому, что на афишах проставляются вымышленные фамилии. Этому у меня есть прекрасный пример: некая актриса в продолжение восьми лет путешествовала по России без всяких бумаг о личности, и муж ее, от которого она сбежала, все время не имея о ней никаких сведений, с похвальным усердием каждый праздник подавал в церковь записочку «за упокой ее души».

Нехорошие личности появились за кулисами по вине самих актеров, никогда не умевших жить тесным кружком, в мире да согласии, а главное — не умевших быть людьми серьезными, заслуживающими уважения. Их, хотя и невинные, проделки старого времени привлекли внимание людей чрезвычайно неодобрительного свойства, позорящих и без того-то неважное актерское звание. Я крепко держусь того мнения, что все неурядицы, все пошлости жизни провинциальных лицедеев, образуются именно из того, что представители сцены слишком много фиглярничают и на подмостках, и в жизни, и не умеют поставить себя на тот благородно возвышенный базис, на котором бы им подобало стоять.

О проделках современников я ничего не буду говорить, так как я от них отстал; вот уже скоро минет десять лет, как я покончил расчеты со сценой.

Я приведу несколько анекдотических эпизодов из жизни Милославского, когда-то знаменитого актера и антрепренера на юге России. Он был типичный представитель доброго старого времени актерского житья-бытья. Его жизнь дала бы богатый материал для закулисного бытописателя. Я ограничусь не многими строками про него, так как объем моих воспоминаний не позволяет слишком распространяться об одной личности.

Охарактеризовать Милославского можно не многими словами: он был актером на сцене и артистом в жизни. Благодаря уму и хитрости, все проделки его имели вид забавного случая и почти никогда не влекли за собою «серьезных» последствий. Все свои плутни он умел чрезвычайно ловко замаскировать в шалость и обращать ее в приятельскую шутку.

Случай, о котором я хочу рассказать, имел место в Нижнем-Новгороде, лет тридцать пять тому назад.

Накануне своего бенефиса, Николай Карлович был пасмурен и ажитирован, должно быть потому, что «в воздухе не пахло подарком». Это характерное выражение провинциальных бенефициантов имеет значение, так как подношения любимцам почти никогда не случаются сюрпризом и самому бенефицианту бывает известно о подарке чуть ли не первому. На этот раз, против чаяния, такового не предвиделось. В подобных случаях, крайне не учтивых со стороны публики, тщеславные любимцы обыкновенно легко выходят из «неприятного положения», выбрав из своего старья какие-нибудь драгоценности и торжественно поднеся их себе, как бы от почитателей таланта Это так часто практикуется на сцене, что даже вошло в обычай. Милославский же хотя и признавал это обыкновение, но не находил его для себя материально выгодным, почему и придумал такую тонкую комбинацию.