Воспоминания русского дипломата - [240]

Надо отдать ясно отчет в положении: русский народ никогда не примирится со своим расчленением и унижением. Его стремление к воссоединению не может быть уничтожено никакими искусственными образованиями и принудительными мерами, что можно наблюдать уже и теперь, когда так ярко выступила несостоятельность раздробления России.

Россия будет стремиться к возрождению или против Германии, или при ее помощи. Мы верим в возможность и плодотворность второго решения. Если в минуту великого испытания Германия, пока еще не поздно, пойдет нам навстречу, она заложит основание тесного сближения гораздо более прочное, чем всякие гарантии. Соглашение должно быть полное. Нельзя оставить места идеям реванша, нельзя оскорблять национального достоинства и самолюбия несчастного, но великого народа.

Другой вопрос, который иногда слышится в устах германцев: вы хотите все получить, а какую выгоду извлечет из этого Германия?

Мы не в том положении, чтобы мы могли убеждать Германию, в чем ее выгода, но мы сами спросим себя, что для нее выгоднее: Россия в настоящее время – в состоянии анархии, хаоса, очага смуты и пропаганды, и далее, когда прекратится это состояние, которое не может быть вечным, Россия – униженная, расчлененная, затаившая непримиримую вражду к Германии? – или же Россия, возрождение коей пойдет в русле сближения с Германией, Россия, представляющая неисчислимые ресурсы естественных богатств, широкое поле для предприимчивости и приложения сил германских капиталистов и промышленников к обоюдной выгоде обоих народов?

Если искать выгоды в иной плоскости, в том, чтобы выкроить в свою пользу обширную территорию или в том или другом виде получить контрибуцию, то, конечно, сильная Германия может всего этого достигнуть в настоящее время от обессиленной России, но русские люди, думающие о возрождении своей родины под знаменем монархии, на такие жертвы пойти не могут. Они останутся пока зрителями бедствий, обрушивающихся на Россию, с крепкой верой, что попытка расчленить Россию так же не удастся, как в свое время не удалась попытка расчленить Германию. Время за нас – эта вера нас никогда не покинет, но для решения вопроса в русле соглашения с Германией настал, может быть, последний час.

В заключение, пишущий эти строки просит не посетовать на него за ту полную откровенность, с которой он высказал свои взгляды и опасения. Для него, как убежденного сторонника соглашения с Германией, представляется необходимой полная ясность и договоренность мыслей между обеими сторонами. Думать иначе значило бы не верить в правоту основной мысли, что соглашение и сближение с Германией отвечает жизненным интересам обоих государств. Пусть сильная Германия пойдет навстречу слабой сегодня России.

Киев, 8/21 августа 1918 г.

Глава VII. Дон. Атаман Краснов

В этот приезд свой в Киев я остановился у Даруси Горчаковой. Моя жена и Костя уже уехали, первая – в Новочеркасск, второй – в Крым к Бутеневым. 8 августа я выехал в Новочеркасск через Екатеринослав[263]. Туда ходили курьерские поезда и так скоро, как раньше никогда не ходили. Расписание было составлено немцами. Поезд качало из стороны в сторону от быстрого хода.

Вдруг, среди ночи, мы были разбужены сильным толчком. Вещи выскочили из сеток. Еще несколько ударов, и поезд остановился. Оказалось, что злоумышленники развинтили гайки из рельсов. По счастью, машинист оказался быстрым на соображение и при первом толчке затормозил поезд. Ехавший с нами инженер говорил, что, видно, в поезде едет счастливый человек, ибо по всем правилам должно было произойти крушение. Между тем пассажиры отделались легким и коротким испугом. Пришлось прождать несколько часов в поле, после чего мы пересели в теплушки{214} и двинулись в путь и без дальнейших приключений прибыли в Екатеринослав. Оттуда, через Таганрог и Ростов, я прибыл в Новочеркасск и дальше в Персияновку.

Семья моя поместилась на одной даче с Орловыми-Денисовыми. Я тут только узнал, как была добра с моими детьми Ольга Богдановна[264]. Она почти нас не знала до этого, но после бегства моей жены перевезла наших мальчиков к себе и была к ним заботлива, как к собственным детям. Весной, одно время, большевики покинули Новочеркасск, но потом решили вернуться с новыми силами. Тогда все способные носить оружие ушли из города в партизанские отряды. Ушел и старший Орлов – Петя и Николай Лермонтов, и бывший при наших детях учитель, Виктор Иванович Ильенко[265], воспитанник Московской духовной академии. Тогда-то Ольга Богдановна и приютила наших ребят, оставшихся без всякого надзора.

Наши мальчики сдружились с Орлятами так, как это бывает только в эти годы. Орлята были старше их. Петя только что кончил гимназию, Пульке было – 17, Юрке – 15 лет, но летом все развлечения были общие. Было приятно смотреть всю эту лестницу оживленных славных рож, когда по вечерам они усаживались на одну скамью и уплетали за обе щеки кашу[266].

Персиановка представляла мало прелести как дачное место. Деревьев было немного, была небольшая речка, в которой полоскались и удили рыбу наши мальчики. Но им было весело. Они проводили день в общей дружной компании. Там же, в Персиановке, жили Гагарины, Лермонтовы и молодые Осоргины.